"Эндрю Харман. Святой десант " - читать интересную книгу автора

"Благословен чистый дух, из зерна извлекаемый, ибо он суть вода живая".

Позывы к реформации звучали все громче, пока Брехли Трепп торжественно
излагал последнее предложение, от которого д'мерцы просто не могли
отказаться. В качестве гарантии надежности религии и обещания
зубодробительного празднества, которое оставило бы далеко в кильватере такие
слова, как "беспутство" и "разнузданность", прозвучала знаменитая ссылка на
агнцев...

"Пусть же агнцы благочестия ясным пламенем горят".

Алкан в предельном благоговении наблюдал, как д'мерские кочевники жадно
хватаются за эту новую религию, крепко прижимая ее к своим верующим сердцам.
Для их непросвещенных ушей все это звучало чертовски заманчиво. Итак,
плевать на все долги и прегрешения. Самогон надо гнать, пока он горяч. А
затем в ход идут жертвенные агнцы - точнее, шашлыки из таковых. За считанные
секунды соплеменники оказались на крючке.
И вместе с ними Алкан.
Он-то хорошо знал, как тяжело было убедить д'мерских кочевников хоть
что-нибудь сделать, и уже бросил все попытки обратить этих обормотов в
радости необоримой веры в восторги, предоставляемые божеством, ответственным
за эли и пиво. Типа "Пей, пей, пей и будь весел".
Но этот миссионер в черной сутане... Алкан ухмыльнулся. Теперь он точно
знал, что ровно через месяц он все-таки будет сидеть за Верхним Столом.
Алкан встал, нетвердо прошагал к божественному сортиру и заперся в
кабинке. Там решительно некому было увидеть ослепительную вспышку света,
когда он исчез.
...Его высокобесподобие Брехли Трепп снова уставился на свой эль,
купаясь в теплом сиянии воспоминаний о лучших моментах стопроцентного
обращения язычников, а затем скорбно пожал плечами. Взмахнув длинной рукой,
он опорожнил свою кружку и бегло прошептал наикратчайший из псалмов.
Трепп понятия не имел, что ему делать дальше. Ну, если не считать
обратного спуска по склону горы и мучительного поиска какой-то работы. Шансы
на это как пить дать резко уменьшатся, лишь только возбуждение Таргашем
судебного иска будет предано огласке. Трепп встал, сунул флягу обратно в
карман - и пронзительно завопил, когда воздух перед ним внезапно взорвался и
там появилась гигантская стена растрескавшейся кожи. Массивные складки
испещряли ее поверхность, громоздясь над шестифутовым в вышину основанием из
материала примерно того же цвета, что и кожа.
Послышался словно бы раскат грома, и если бы Трепп был по-настоящему
перед собой честен, ему бы пришлось признать, что все это подозрительно
напоминало катаклизм, который произвел бы трехсотфутовый гигант, если бы ему
вздумалось появиться мгновенно.
Трепп взвизгнул и укоризненно уставился на дно своей кружки, но тут
небо снова взорвалось, и перед ним появилась восьмифутового роста фигура в
кожаных сандалиях и том типе просторной тоги, какой повсюду обожают носить
божества.
- Весьма сожалею, - извинился незваный гость, потирая свой нос и
стараясь выглядеть непринужденно, пока он сжимался еще на два фута. - Вечно