"Николай Харин. Снова три мушкетера" - читать интересную книгу автора

побеседовать, так как не успел составить о нем определенного мнения. Гарри,
позовите конвой, если вас это не затруднит.
- Еще мгновение, сударь, - остановил его д'Артаньян. - Позвольте мне
обратиться к вам как к дворянину. Мой слуга повинен лишь в том, что
поступил ко мне в услужение в те дни, когда я еще не состоял в гвардии.
Военным я сделался лишь впоследствии. В ваш осажденный город - согласитесь,
это очевидно, сударь, - меня привел воинский долг, и я горько упрекаю себя
за то, что позволил моему слуге последовать за мной. Этот славный малый
всегда старался избежать драки, но, когда ему пришлось по моему поручению
отправиться в Лондон к лорду Винтеру с письмом, в котором я и мои друзья
предупреждали его о грозящей Бэкингему опасности, он честно выполнил свой
долг. И не его вина, что лорду Винтеру, увы, не удалось уберечь герцога от
кинжала. Отвечать должен хозяин, а не слуга. Если вы не внемлете голосу
милосердия, я буду умирать с чувством вины за Планше.
Англичанин одобрительно кивнул головой.
- Это хорошо сказано, сэр! Что вы думаете на этот счет? - повернулся
он к коменданту.
Тот, казалось, колебался, не зная, на что решиться. Наконец комендант
подошел к д'Артаньяну.
- Вы благородный противник, я признаю это, - произнес он. - Расскажите
мне о себе, объясните, как могло случиться, что ваш слуга был посланником в
таком деле. Откуда вы и ваши друзья узнали о грозящей герцогу опасности.
Может быть, вы назовете нам и убийцу герцога? Даю вам слово дворянина, что,
если вы будете со мной откровенны - вашему слуге ничто не грозит.
Некоторое время мушкетер молчал, обдумывая предложение коменданта.
Д'Артаньян не имел права распоряжаться тайной королевы - читатель уже,
несомненно, успел составить мнение о свойствах личности гасконца, чтобы
сомневаться в том, что он скорее дал бы изрубить себя на куски, чем
скомпрометировал королеву. Ему также не хотелось никого посвящать в личные
дела Атоса и Арамиса, но ставкой служила жизнь славного Планше...
Мушкетер пришел к выводу, что может рассказать об известных читателю
приключениях, опустив некоторые подробности и умолчав о том, о чем
следовало умолчать. Поздравив себя с этим решением, он с редким
хладнокровием, принимая во внимание, что виселица уже отбрасывала на него
свою тень, сообщил вполне достаточно для того, чтобы комендант Ла-Рошели
мог считать себя удовлетворенным.
- Мне жаль отправлять вас на виселицу, - задумчиво промолвил
комендант, когда гасконец закончил свой правдивый рассказ.
- Мы не причиним вреда этому малому, вашему слуге, - заявил
Джейкобсон. - А что вы скажете про капитана?
- Капитан - обычный фламандский моряк. Я уверен в его честности, -
заявил д'Артаньян и осекся на полуслове, сообразив, что этого говорить
вовсе не следовало.
Комендант желчно рассмеялся.
- Добрый рыбак по своей воле взял курс прямехонько на осажденную
Ла-Рошель, а придя в порт назначения, объявил, что шел в Испанию и во всем
виноват шторм!
- Но ведь он мог в действительности направляться в Сантандер? -
неуверенно спросил Джейкобсон.
- Помолчите уж, Гарри. Занимайтесь лучше мушкетами и алебардами - там