"Хельмут Ханке. На семи морях: моряк, смерть и дьявол (Хроника старины) " - читать интересную книгу автора

моряка не наступил золотой век. Злой дух галер вовсе не умер с уходом этого
типа судов. Напротив, в измененной форме, он прочно обосновался на парусных
кораблях, и не только в образе недоброй памяти девяти-хвостой плетки,
которая без особых размышлений была принята и здесь на вооружение как
средство наказания.
Естественно, на парусниках матросы не могли выполнять свою работу
закованными в цепи. Однако режим оставался жестоким до крайности. Даже такой
прогрессивный мореплаватель, как капитан Джеймс Кук, которому моряки многим
обязаны, во время своего второго кругосветного плавания четырнадцать дней
продержал одного из матросов закованным в кандалы.
По-прежнему очень трудно было комплектовать команды кораблей. Только
наивные романтики, отчаянные подростки да парни, у которых земля горела под
ногами, добровольно нанимались на морские парусники. Большую же часть
команды набирали из авантюристов и всякого сброда, главным образом из людей,
вынуждаемых обстоятельствами либо завербованных обманом - "зашанхаенных"*.
______________
* Выражение "зашанхаить" происходит от названия города Шанхай, в
портовых трущобах которого похищение людей раньше особенно процветало.

Венецианцы пробовали решить эту проблему, потворствуя низменным
инстинктам матросов. Их капитаны в чужеземных гаванях на многое смотрели
сквозь пальцы. Участники крестовых походов, матросы с нефов крестоносцев,
без зазрения совести грабили "землю обетованную". Еще более гнусно вели себя
"дети моря", или "трюмная челядь", как называли простых матросов на
ганзейских кораблях. Скандинавские порты, например, подвергались
разграблению. Налагая контрибуцию, ганзейцы не останавливались перед угрозой
сжечь город дотла. Кроме того, в ожидании попутного ветра мореходы неделями
болтались в порту без дела. Время они убивали в попойках, драках,
скандальных историях с женщинами. Поэтому моряк пользовался у населения
весьма недоброй репутацией.
Чтобы привлечь матросов на свои корабли, ганзейцы даже обещали им
участие в прибылях. В соответствии с Любекским морским правом 1299 года
судовладелец должен был авансировать матросам некоторую сумму для покупки
товаров. В Амальфи с XII века существовала так называемая колонна,
устанавливавшая долю участия простого морского люда в выручке от
состоявшегося рейса. В Каталонском собрании узаконений XIII века говорится о
"Морских правилах", где закреплено следующее положение: фрахт есть мать
заработка. В соответствии с этим положением жалованье команды поднималось
или снижалось вместе с изменением стоимости погруженных товаров. В
ганзейском судоходстве вначале также существовали аналогичные правила.
Однако отношения партнерства, установившиеся было на судах между
начальством и командой, вскоре уступили место жесткому авторитарному режиму.
Слишком уж часто на ганзейских кораблях команда распутничала и выходила из
повиновения. Из-за угрозы пиратских нападений у каждого моряка имелось
оружие. Один из указов того времени гласил: "Тот, кто злоупотребит оружием
или уснет на вахте, должен быть протянут под килем".
С окончанием участия команды в прибылях на судах началась социальная
дифференциация. Противоречия между интересами судовладельца и купца,
представителями которых на борту были капитан и офицеры, и простого
корабельного люда очень обострились.