"Ширл Хенке. Гордость и целомудрие " - читать интересную книгу автора

столь уморительно, что он чуть не расхохотался. Острая боль пронзила его
правое колено, и тут же он подумал о том, что тощая приспешница уличного
святоши наверняка навесила ему под глазом здоровенный фингал!
Тем временем лихорадочные поиски увенчались успехом, и женщина
водрузила себе на нос запасную пару очков, с которой, видимо, никогда не
расставалась. Проклиная про себя свою нежную кожу, на которой слишком хорошо
был виден предательский румянец, она заправила за уши проволочные дужки,
присмотрелась - и остолбенела от неожиданности.
- Вы... вы американец, верно? - В груди у нее стало так тесно, что
каждое слово давалось ей с огромным трудом. - Ваш акцент...
До нее не сразу дошло, что ее поведение попросту неприлично. Но она
ничего не могла с собой поделать и продолжала пялиться на незнакомца во все
глаза. Его красота не уступала шику любого лондонского денди. Скорее
напротив: ни один холеный светский красавец не мог сравниться с этим
утонченным, изысканным лицом, излучавшим какую-то дикую, необузданную
энергию и очарование. Густые волосы, отливавшие темным золотом, были немного
длиннее, чем позволяла последняя мода. Они обрамляли мужественное загорелое
лицо с глубоко посаженными проницательными темно-карими глазами.
Безукоризненно прямой точеный нос и широкие, слегка приподнятые скулы
придавали его облику некий восточный колорит. Единственное, что нарушало
гармонию этого идеально вылепленного лица, - уродливый синяк, расплывшийся
под левым глазом. Выразительные алые губы незнакомца сложились в
очаровательную улыбку.
- Да, я американец. Только что прибыл сюда из Джорджии, из стойбища
Коуэта, индейского племени мускоги. Александр Дэвид Блэкторн, к вашим
услугам.
Она смотрела на него, открыв рот, демонстрируя белые ровные зубы -
пожалуй, единственное свое внешнее достоинство. Александр не без ехидства
подумал, что если дамочка и впредь будет упражняться в уличных потасовках,
то рано или поздно лишится и этой привлекательной черты. За толстыми линзами
уродливых очков невозможно было рассмотреть ее глаз. Но, скорее всего, они
были какого-то светлого оттенка.
- Вы не ранены, мисс? - спросил он, подумав, что она могла бы задать
ему тот же вопрос.
Его неотразимая улыбка снова заставила ее на какое-то время лишиться
дара речи.
- Простите... простите меня за ваш глаз... - пролепетала она. - Я...
меня зовут Джосс... то есть Джоселин Анджелика Вудбридж. Мой отец -
преподобный Элайджа Вудбридж... ох!
Папа! Эти негодяи поклялись положить конец его проповедям! Они не
остановятся ни перед чем, даже перед убийством! - Ее горячо любимый отец в
беде, может, он лежит где-то в подворотне, беспомощный, истекающий кровью, а
она как последняя дура млеет от улыбок первого встречного колониста! - Нужно
немедленно его отыскать! Папа!
Она бросилась назад в толпу. Алекс едва успел поймать ее за руку.
- Стойте здесь. Я сам найду преподобного отца.
Он заставил ее вжаться в стену склада, пригвоздив к месту повелительным
взглядом темных глаз. Джосс нерешительно кивнула, после чего он отвернулся,
всматриваясь в бурлящую толпу. Среди темных засаленных лохмотьев
ист-сайдских оборванцев черная сутана проповедника была практически