"Олег Хандусь. Великий фронтовик " - читать интересную книгу автора

утреннее небо - обоим сделали по второму уколу. На сей раз "вертушка"
опустилась удачно - ребят приподняли и осторожно понесли к открытому борту,
лопасти над которым не переставали вращаться и лишь немного провисли. Тут же
вышли на связь с комбатом и получили приказ: "Машин не покидать, занять
круговую оборону, боеприпасов зря не расходовать, ждать поддержку".
Окопались: было все, как обычно, пехота - вкруговую, танки - по
флангам, направили стволы в левую и правую стороны, между ними - две БМП...
наша осталась стоять на месте.
Еще тогда, при живом Сереже Болотникове, мы поклялись отомстить...
Помню, говорю ему: "Сергей, ведь мы троих людей убили сегодня, тебе не
плохо?", а он отвечает: "Это враги. Не мы их, так они нас... на войне всегда
так".
Утром на подмогу прибыла рота мотострелков, возле нас собралось много
солдат, заглядывали в люки машины, расспрашивали. Некоторых подташнивало при
виде отсека механика. Остатки Сережиных ног уже начали разлагаться, была
жара. Расспрашивают нас солдаты, как было, а у меня слезы на глазах, ничего
сказать не могу.
Уже поздно ночью пришел тягач, зацепил нашу бедолагу-машину, наш дом на
колесах, и потащил к Джелалабаду...
"Боевая машина пехоты - это дом наш и наша броня". Так пел Сергей Рубан
и так писал в своих стихах Сергей Болотников, который тоже погиб героически
почти у меня на глазах.
Через несколько дней наш взвод вовлекли в операцию по освобождению и
зачистке Джелалабада, но я не участвовал, поскольку накануне был вызван к
комбату: "Повезешь своего друга на родину с прапорщиком".
Прибыли в Кабул вертолетом, переночевали у десантников в палатке.
Располагались они временно на территории медсанбата: проснулись от стонов,
проклятий, ругани, - перед рассветом доставили тяжелораненных и убитых...
Тогда это был единственный санбат, остальных раненых отправляли в Союз.
Утром заводят в палатку, где внутри морозильные камеры, показывают
цинковый гроб с табличкой: "Рубан Сергей", а это не он. Пришлось для
опознания чуть ли не все гробы проверять, пока нашли. Вечером погрузили в
транспортный самолет Сережку и еще нескольких ребят в "цинках", запаянных
наглухо, а нас - обратно в Джелалабад. Так хотелось присутствовать на
похоронах, но приказ есть приказ.

Вот как это было.

Как сложилась моя жизнь? В общем неплохо. Женился в восемьдесят пятом
году, два сына растут: старшему Сереже - девять с половиной лет и другому
Сереже, младшему, - семь лет. Назвал их в честь друзей, погибших в Афгане.
Если еще будет сын, назову Виктором, а девочек пусть Алла сама называет.

Живем дружно, растим и воспитываем сыновей. Работаю в
машинно-тракторной мастерской слесарем, а до этого был оператором по откорму
крупного рогатого скота, за что награжден Памятным знаком ЦК ВЛКСМ.

Так и живем - ничего, в общем. Сарая, жаль, нет, и здоровья уже такого
железного... обидно. Обращался за помощью в сельсовет - бесполезно, к
председателю поселкового комитета - тоже... Теперь хочу съездить в