"Тая Ханами. Право быть человеком ("Заметки забияки" #2) " - читать интересную книгу автора

преступников, и находиться вам у нас нежелательно, а... почему, кстати?
- Церковь, - коротко сказал волхв. - Она их за чертей принимает.
В следующий момент меня чуть было не разметало по всему острову -
видимо, это денебец засмеялся. Пришлось расширить звуковой диапазон.
Неприятных ощущений поубавилось, я даже смогла различить отдельные звуки -
смех у Штирлица оказался на редкость мелодичным.
Отсмеявшись, денебец продолжил общаться прежним образом.
"У нас развит дар внушения", - услышала я его "голос".
- Короче, они пытались убедить землян в том, что не причинят вреда, -
разъяснил мне его речь Борис Иванович. - Закончилось это плачевно для людей,
по милости фанатов от религии. Мы им рекомендовали прекратить появляться у
нас на планете.
- Понятно, - ответила я. - Так что делать будем?
- По хорошему, кому-то с нашей планеты надо отправиться на Огненную, -
задумчиво изрек волхв. - Но только я не знаю никого, кто продержался бы там
хоть минуту. И думать забудь! - накинулся на меня волхв.
- Да что вы, Борис Иванович, - посмотрела я честными глазами на
волхва. - Как вы могли меня заподозрить?
- Мысли твои прочитал, - прогудел Терентий, - вот и заподозрил. - Друг
мой,..., а нельзя ли привлечь ваших прекрасных женщин, они, насколько мне
известно, живут на прохладной стороне вашей планеты, и у них есть какая-то
особая магия для посещения вашей жаркой стороны.
"Не получится", - раздалось в моей голове. - "Они слишком далеки от
нашего мира".
- Знал я одну особу в свое время, - задумчиво изрек Борис Иванович. -
Вместе путешествовали. Ну, ты ее знаешь, - кивнул он верховному волхву
Валаама.
- Лилипут, что ли? - улыбнулся Терентий. - Такое не забудешь! Помнишь,
что мы тогда учинили в вашей Одессе? Когда она своим басом...
Оба сильных мира сего ударились в воспоминания, то и дело извлекая из
памяти новые смешные (им) подробности. Денебец, при первом же упоминании о
загадочном Лилипуте стал по стойке "смирно", с благоговением навострив все
свое существо в сторону все молодеющих и молодеющих на глазах у изумленной
публики волхвов. Я, сообразив, что это надолго, опустилась на землю,
подстелив под себя котомку. Металлист уселся на крылечко, извлек из кармана
мотокуртки неразлучный наладонник, принялся забивать в него информацию.
- Штирлиц, - обратилась я к разведчику. - А о ком у них (кивок в
сторону волхвов) идет речь?
"Это наша знаменитая разведчица", - не сразу, но все же откликнулся
разведчик. - "Сейчас она вышла в... отставку, но до тех пор была...
маршалом", - справился он с заменой понятий. - "Я к ней прямого доступа не
имею, придется месяц ответа на заявку ждать, да и то неизвестно, с каким
результатом".
- Понятно, - протянула я. - А почему ваш преступник, - вспомнила я
встречу с серым денебцем в здании "Известий", - меня прогонял со "своей",
как он выразился, территории?
"А, это он вместе с искрой... ну, скажем так, обоняние, потерял. Вот и
перепутал, видать, тебя с кем-то еще", - ответил Штирлиц. - "Вот бедолага, я
бы так жить не согласился".
- А вы что, своих сопланетников по запаху различаете? - удивилась я.