"Хазрат Инайят Хан. Мистицизм звука " - читать интересную книгу автора

возникающие вначале, то такая музыка могла бы стать музыкой всего мира. Что,
в свою очередь, могло бы способствовать объединению человечества во
вселенское братство. Музыка для этого лучше всего, ибо она любима как на
Востоке, так и на Западе". Впечатления Скрябина от встречи с Инайят Ханом
приводятся в книге музыковеда, личного биографа Скрябина Леонида Сабанеева:
"Такое величие и такое спокойствие", "...это как раз то, что потеряно в
нашей истощенной ограниченной жизни - культура такого рода", "...в
действительности в этой музыке есть великое рвение, тут, должно быть, есть
скрытые и потому ускользающие от нас элементы".
В это время Скрябин работал над "Мистерией", которая, по его замыслу,
включив в себя идеи разных культур, должна была мистически повлиять на
развитие мира искусства в XX веке. Какая неожиданная близость устремлений
двух людей, выросших в столь непохожих странах, воспитанных в разных
религиях! Они, оба музыканты и мыслители, шли навстречу друг другу по дороге
между Востоком и Западом. Очевидно, силы, действующие на этих направлениях,
нуждались в таком объединении. Скрябин хотел построить храм для исполнения
своей "Мистерии" в Индии, и это была не просто мечта - шли переговоры о
месте и покупке земли. Инайят Хан хотел, чтобы под Парижем, в Сюррен, был
воздвигнут Храм единения всех религий и народов. Он даже успел заложить
камень в основание этого храма. Мы знаем, что ни тот, ни другой замысел не
осуществились. Приходится признать, что гении опережают эпоху, в которой
живут, и им, как правило, не дано видеть плоды посаженных ими деревьев.
Утешает чудесная притча о старике, который поливал в пустыне плодовое
дерево. Проезжавший мимо царь спросил его: "Зачем ты это делаешь, ведь ты не
сможешь при жизни насладиться его плодами?" Старик ответил: "Пусть отведают
их мои внуки". Царь, которому ответ пришелся по душе, приказал: "Насыпьте
ему полную меру золота". Старик улыбнулся и сказал: "Вот видишь, мое
маленькое дерево уже начало приносить плоды". Не думая о плодах для себя,
эти посланники Духа никогда не оставляют стараний о просвещении других.
Помимо музыкальной деятельности: лекций, концертов, - Инайят Хан ведет
суфийскую работу. Вокруг него в Москве, а потом и в Петербурге собирается
кружок тех, кого влекут духовные дисциплины. Ему удалось найти способ
перевода суфийских идей и символов на язык, доступный европейцу. Именно
тогда среди российской интеллигенции появляются первые суфии. Его уроки,
наполненные мудрыми суфийскими притчами, объяснением символов и знаков в
природе и жизни, рассказами о путях к вечно столь желанной в России Свободе,
которая "есть естественное состояние души и ее цель", привлекали к нему
сердца. В России всегда было немало таких, кто, как и суфии, стремился к
свободе и готов был пострадать за нее, открыто выражая свое мнение на
площади перед "дворцом власти" или на "базаре жизни"... Однако, как всегда
все мнения и даже интерес к другим мнениям были под надзором. И не все
обладали достаточной смелостью и внутренней свободой. Кое-кто не мог
позволить себе открыто посещать духовные занятия Инайят Хана и, желая
встретиться с ним, делал это втайне.
Об одной такой тайной встрече с православными священнослужителями в
России рассказывает сам Инайят Хан: "Мы поехали на санях, была зима, воздух
был холоден и сух, и мы прибыли к таинственному сооружению. Когда мы вошли,
высокие двери за нами закрылись, и нас окружили священники и монахи. Мы
начали беседу с помощью переводчика. Временами я немного выходил за границы
их религиозных обычаев и тогда чувствовал с их стороны некоторую холодность.