"Кнут Гамсун. Август ("Трилогия об Августе" #2)" - читать интересную книгу автора

пор нет почты?
- А ведь и правда, - говорит народ, - нет у нас почты.
- Нету, нету, вот ящик почтовый у нас есть, а почты нет.
- Нет у нас почты, жалость-то какая, нет у нас почты.
- Эй, Теодор, заткнись! - выкрикнул кто-то, решив, что слышит голос
Теодора.
- А это вовсе и не Теодор! - доносится из сумерек.
- Теодор отправился на юг с закладным письмом.
- Ха-ха-ха!
Всеобщее веселье.
Йоаким привстал с места; в гостиной уже стемнело, и сами переговоры
пошли не по тому пути, и кое-кто среди молодежи начал щипать и щекотать друг
друга, раздались крики. Комната медленно пустела.
А Каролус продолжал сидеть. Он сказал:
- Однажды, в свое время, - он имел в виду то время, когда был
старостой, - я переговорил с влиятельными людьми из Верхнего Поллена насчет
почты, но они не пожелали участвовать. Это были пастор, и ленсман1, и
доктор, но ведь у них и так есть почта перед самой дверью.
Август задумался над его словами. И вдруг все услышали, как он щелкнул
пальцами и воскликнул:
- Значит, почту надо ставить здесь! Какое нам дело до влиятельных людей
из Верхнего Поллена, мы сами займемся этим, вся округа, каждый взрослый
человек! Ты, Йоаким, напиши подробный документ, а я буду ходить из дома в
дом и собирать подписи, можешь не беспокоиться. - Он прервал свою речь,
дожидаясь, что ответит Йоаким.
А Йоаким вдруг и сам увлекся, план хорош, если все возьмутся, может, и
выйдет. И потому он осторожно сказал:
- Вполне возможно.
Август оживился:
- Неудачи не будет, благослови тебя Бог! Сюда каждый год наверняка
приходит сельдь, что же, прикажете капитанам и матросам идти целую милю,
только чтобы опустить письмо в ящик? Я просто сам себя готов оттаскать за
волосы. А к тому же неужто вся наша округа, неужто полленцы никогда не пишут
писем, неужто ты сам никогда не пишешь начальству и королю какие-нибудь
отчеты? Подумай как следует.
Пришлось Йоакиму согласиться с Августом.
- А Поулине у нас будет заведовать почтой, - сообщил Август, тем самым
включив и ее.
Все вышло, как и хотел Август. Староста Йоаким в письменном виде
изложил, как у них обстоят дела с почтой, Август же без устали ходил по
селению и собирал подписи. Он не был особенно придирчив, поэтому иногда на
листе оказывались подписи несовершеннолетних, но, когда Йоаким указал ему на
это обстоятельство, Август посмотрел на него невинным взглядом и в свое
оправдание сказал, что давно здесь не был, а потому не всех и знает. Хуже,
конечно, было, когда на листе оказывались подписи покойников. Например,
Август должен был побывать у Юсефине из Клейвы, чтобы заручиться и ее
подписью, но добраться к Юсефине можно было только на лодке, а лодки у него
под рукой не оказалось. Поэтому Август, полагая, что и Юсефине не захочет
остаться в стороне, ничтоже сумняшеся сам вывел ее подпись.
А вечером того же дня он узнал, что Юсефине давно умерла.