"Кнут Гамсун. Местечко Сегельфосс " - читать интересную книгу авторасвоему обыкновению, он стал действовать осторожно, говорил ласково,
убедительно, но сапожник уклонялся. В конце концов он сказал: - А кроме того, я сижу в кассе и продаю билеты в театр. На том и расстались. Нильс-сапожник уперся. Получив это поручение, эту должность от Теодора из Буа, он решил, что занят на вечные времена и не смеет расточать свои силы ни на что другое. Нынче ночью он сидел в будке и продавал билеты на танцы, и дело шло чудесно, люди приходили к нему, как ко всякому купцу, он отпускал билеты и принимал деньги, а утром, когда он сдавал выручку, Теодор бросил на стол две кроны и сказал: - Пожалуйста, - это тебе за работу! И приходи опять, когда у нас будет настоящий театр! - сказал Теодор. С этими словами Теодор пошел по своим делам, потому что был очень занят. Оказалось, что с театром пропасть хлопот. Объявление уже было напечатано два раза в "Сегельфосской газете" и завтра должно было появиться еще раз, печатные плакаты были прибиты в лавке, флаг на здании театра развевался днем и ночью, напечатали красные, зеленые и белые билеты. Теодор агитировал вовсю. - Будут играть "Ядовитую змею в пещере", замечательная пьеса, сочинения не то Бьернсена, не то кого-то другого, но, во всяком случае, тоже очень замечательного писателя. А ядовитая змея - не думайте, что это и правда ядовитая змея; ядовитая змея это такой же человек, как мы с тобой. Я построил театр для того, чтоб мы увидели эту пьесу, все должны купить билеты, нельзя же нам быть хуже других городов. Но недоставало заметочки в газете. Объявление было, а заметки - нет. дает постоянные объявления в газету? Редактор был приперт к стене. - Заметка, да, конечно, она будет.- Но ее не было. Теодор опять пошел в газету.- Заметка, - да, да, но адвокат еще не успел написать ее. - Разве ее должен писать адвокат? - Да. И он хотел дождаться приезда актеров. Больше ничего не добился Теодор, он столкнулся с высшей силой. Он мог выбранить редактора, мог отнять у газеты на веки вечные объявления о своей фирме, все напрасно; оказалось, что "Сегельфосская газета", принадлежит адвокату Рашу. Черт бы побрал почтенного адвоката! Теодор закусил губы, а он был молод, зубы у него были все целы, так что куснул он крепко. Он отнюдь не растерялся, в сметливой голове его моментально блеснула идея: он знал кое-что про девушку, повязанную шерстяным платком, и девушка не прятала имевшуюся у нее сберегательную книжку, только вот - откуда она у нее? Но торопиться некуда, подождем, пусть адвокат Раш напишет свою заметку или не напишет, это дело его! В конце концов, у Теодора вовсе и не так много стояло на карте, он сдал свое помещение и получит за него плату, он кредитор, пользующийся всеми правами и преимуществами. Да и ради дальнейших представлений лучше жить с газетой в ладу. Приехали актеры, Теодор помахал флагом, труппа поселилась в гостинице Ларсена, семь человек, стариков и молодежи: примадонна, актрепренер, кассир, Юлий решил показать знатной компании, что она попала к порядочным людям, в знаменитый дом. Он вставил портрет своего брата Л. Лассена в рамку и повесил в зале. Вышло так удачно, что этот портрет как раз появился в издании |
|
|