"Кнут Гамсун. Местечко Сегельфосс " - читать интересную книгу автора

- Вот как! Отлично.
- Только лыж у него нету.
Господин Хольменгро достает бумажник и вынимает из него кредитку.
- Вот, на, купи ему лыжи. Да куда же ему теперь лыжи, на весну глядя?
- Что до этого, то я так и говорил ему всю зиму, но он плачет и просит
лыжи. А к тому же у нас в горах снег до самого Иванова дня.
- Ладно, купи ему лыжи. Марсилия славная девушка, пусть у сынишки ее
будут лыжи.
- Я так и думал! - говорит возчик.- Ежели я скажу вам, вы не захотите,
чтоб ребенок плакал. Покорнейше благодарю за деньги. Не подвезти ли вас,
барин? - кричит возник вслед господину Хольменгро.
- Подвезти меня?
- Я бы повернул и довез вас до дому. Со всем удовольствием, если вы не
погнушаетесь сесть на дровни.
И возчик поворачивает лошадь.
- Поезжай своей дорогой! - крикнул господин Хольменгро и зашагал прочь
от него.
Разумеется, можно попасть в глупые истории, и это неизбежно. Какое же
против этого средство? Вот, какой-то человек предлагает ему подвезти его на
дровных, словно он кто-нибудь из сегельфосской знати, словно он ходатай Раш
или милашка Теодор из Буа. Нет, надо что-нибудь сделать! Какой там - почет,
когда нет самого простого уважения.
Ну, а у этого дошлого человека, отца Марсилии и деда сынишки Марсилии,
верно, было свое на уме, когда он предложил подвезти помещика, - захотел
посидеть в санях рядом с помещиком и показаться так всему Сегельфоссу.
Вдруг он слышит, что впереди кто-то кричит; поднимает голову и видит
человека, размахивающего руками. Это Конрад, поденщик, он бежит с мельницы.
Господин Хольменгро невольно думает, что случилось что-то серьезное, он
даже не дожидается, пока подойдет поближе, и спрашивает:
- Что случилось?
- Ничего, - отвечает Конрад.- Я просто кричал вот тому человеку с
лошадью, что бы он подождал и подсадил меня.
Господин Ходьменгро как будто не понимает.
- Куда же ты собрался? - спрашивает он.
- Да никуда, просто надо поскорее в лавочку. У нас там вышел весь
табак.
Лицо господина Хольменгро передернулось, словно его ударили хлыстом.
Одно мгновение, потом все прошло.
Вероятно, в эту минуту господин Хольменгро пожелал вернуть свою
молодость, когда он был сильным, здоровым матросом. Плохо быть стариком, -
господин Хольменгро был беспомощен. Он настолько овладел собой, что мог
сказать:
- К вечеру все двести мешков должны быть насыпаны. Ты понял?
Возможно, что Конрад и в самом деле понял, но это не произвело на него
особого впечатления, Он не обратил никакого внимания. Вынул носовой платок,
и стал чистить нос и равнодушно прошел мимо барина.
Господин Хольменгро, должно быть, испугался, что погорячился и что это
будет иметь последствия, - он был старый человек, он сказал кротким тоном:
- Но незачем начинать раньше, чем вы пообедаете. Ты обедал?
- Обедал ли? - усмехаясь отвечал Конрад.- Как же, много раз.