"Кнут Гамсун (Педерсен). Странник играет под сурдинку" - читать интересную книгу автора

господину смотрителю хуже горькой редьки, он из-за нее не может в город
выйти. Вот какая у него сестрица".- "Да ладно тебе",- зашумели сплавщики,
чтоб его успокоить. "Вы думаете, почему он меня вызвал? А кого он за мной
послал, вот сидит, можете полюбоваться. Этого типа на днях тоже вызовут,
мне господин смотритель намекнул. Больше я ни слова не скажу. А насчет
того, чго я собираюсь рассказывать, так господин смотритель встретил меня
все равно что отец родной, надо быть каменным, чтоб этого не понять. "Мне
сегодня так грустно и тоскливо,- сказал он,- не знаешь ли ты, Гринхусен,
чем пособить моему горю". А я ответил: "Я-то не знаю, но вы сами, господин
инженер, знаете лучше меня". Вот слово в слово, что я ему ответил. "Нет,
Гринхусен, ничего я не знаю, а все эти проклятые бабы".- "Да, господин
инженер,- говорю я, - бывают такие бабы, от которых человеку житья нет".-
"Опять ты, Гринхусен, попал в самую точку". Это он говорит. А я ему:
"Разве господин инженер не может получить от них, что надо, а потом
поддать кому надо под зад коленкой".- "Ох, Гринхусен, опять твоя правда",-
говорит он. Тут господин инженер чуть приободрился. В жизни не видел, чтоб
человек с нескольких слов так приободрился. Прямо сердце у меня на него
радовалось. Голову даю на отсечение, что все до последнего слова чистейшая
правда. Я, стало быть, сидел вот тут, где вы сидите, а господин инженер -
там, где этот тип.
И Гринхусен пошел разливаться соловьем.

На другое утро, еще до света, инженер Лассен остановил меня на улице. Было
всего половина четвертого.
Я снарядился в обычную проходку вверх по реке, нес багор и коробок для
провизии. Гринхусен без просыпу пил где-то в городе, я хотел обойти и его
участок, до самых гор, и потому захватил провизии вдвое против обычного.
Инженер, судя по всему, возвращался из гостей, он смеялся и громким
голосом разговаривал со своими спутниками. Все трое были заметно навеселе.
- Я вас догоню! - сказал он своим спутникам. Затем он обратился ко мне и
спросил:
- Ты куда это собрался?
Я ответил.
- Впервые слышу,- сказал он.- Да и не нужно, Гринхусен один управится. И
сам я за этим пригляжу. А вообще-то говоря, как ты смеешь затевать такие
дела, даже не поставив меня в известность?
По совести говоря, он был прав, и я охотно попросил у него извинения.
Знаючи, как он любит изображать начальство и командовать, я мог быть
поумнее.
Но мое извинение только подлило масла в огонь, он счел себя обиженным, он
распетушился и сказал:
- Чтоб я больше этого не видел. Мои работники должны делать то, что я им
велю. Я взял тебя на работу потому, что решил тебе помочь, хотя ты мне был
не нужен, а сейчас ты мне и подавно не нужен.
Я стоял и молча смотрел на него.
- Зайдешь сегодня днем ко мне в контору и получишь расчет.- Так кончил он
и повернулся, желяя уйти.
Значит, это меня решили рассчитать?! Теперь я понял намеки Гринхусена.
Должно быть, фру Фалькенберг не могла больше терпеть, чтобы я торчал у нее
перед глазами и напоминал ей о доме, вот она и заставила инженера прогнать