"Дональд Гамильтон. Невидимки (Мэттью Хелм)" - читать интересную книгу автора

Однако, помимо Беннетта в игру вступил кто-то еще. И этот кто-то
чего-то от меня хотел. Операция оборачивалась нежданной стороной...
Прекрасно, хоть начнем понемногу разбираться, как обстоят дела на самом
деле.
Спустя полчаса автомобиль резко затормозил, едва не заставив меня
выблевать. Хлопнули дверцы, раздались шаги. Двое людей; возможно, трое.
Сказать наверняка было затруднительно.
Скрежетнул ключ, крышка багажника поднялась, морозный воздух окатил
меня живительным потоком. Переворачиваться и приветствовать похитителей
радостными кликами я не собирался, а посему продолжал невозмутимо лежать,
уткнувшись носом в жесткую резиновую покрышку. Валяться в багажнике было,
разумеется, неудобно, да только вряд ли положение улучшится, когда меня
извлекут и распрямят, уж в этом сомневаться ) не стоило.
- Kanske han kvavats.
Молодой мужской голос, напрочь незнакомый мне. Обладатель голоса
предположил, что я отправился в лучший мир. Парень отнюдь не ликовал по
этому поводу, но и сожаления особого в его тоне не слышалось.
- Nej, han ar for elak att do.
А этот голосок я где-то уже слыхал. Человек ответил, что я чересчур
злобное существо, чтобы взять и скончаться за здорово живешь...
Кузен Олаф.
Следовало ждать... С бароном Олафом Стьернхьельмом, конечно,
предстояло побеседовать, но я, по чести говоря, не рассчитывал встретиться
с милым родственничком в подобной обстановке. Любезный кузен велел какой-то
Грете глядеть в оба и дать знак, если появится непрошеная машина. Легкие
шаги удалились по асфальту.
- Довольно притворяться, Хелм, - произнес Олаф по-английски. - Сейчас
Карл освободит тебя от веревок, перережет их ножом. Попробуешь
сопротивляться - погибнешь. У меня в руке твой собственный револьвер с
глушителем, барабан пополнен, стреляю я отлично. Шансов нет. Поэтому веди
себя разумно.
По сути, револьвер не был моим; я отобрал его у Джима - о, бедный
Джимми! Веревки дернулись, раскрутились: лезвие у Карла было отточено
добросовестно.
Храня полную неподвижность, я осведомился:
- Подняться можно?
- Что? Ах, да... Поднимайся. Только неторопливо. Карл, отступи! Да не
суйся между ним и мною, олух! Две последних фразы прозвучали по-шведски.
Выбравшись из багажника, я с трудом расправил затекшие конечности,
огляделся. Вокруг стояла глухая ночь, мы обретались посреди освещенного
двора, своеобразного четырехугольного колодца, стенами которому служили
высокие кирпичные дома в несколько этажей высотою. В Америке подобные
сооружения справедливо именуют "квартирными блоками", не удостаивая
благородным названием "дом"...
Сощурившись, я полюбопытствовал:
- Неужели приятно распоряжаться бандой сопляков? Неужели интересно?
- Распоряжаются они сами, - ответил Олаф. - А я работаю исключительно
советником.
- Конечно. Центральная Америка кишмя кишит субъектами вроде тебя. Они
числятся простыми советниками, но ходят на подгибающихся ногах. Знаешь,