"Дональд Гамильтон. Мстители (Мэттью Хелм)" - читать интересную книгу автора

имя Мэттью Хелм, но в этом кабинете, а также в нескольких правительственных
досье числюсь под псевдонимом Эрик, возможно, потому что это скандинавское
имя, а предки мои были скандинавами. Но это всего лишь догадка. Даже
проработав с шефом дольше, чем хотелось бы помнить, я так и не выяснил,
каким образом он подбирает клички своим людям. (Боб Дивайн фигурировал в
досье как Амос. Почему - не известно).
Показалось, Мак смотрит на меня чуть строже, чем того требовали
обстоятельства. Вопрос же был чисто риторическим. Мак отлично знал, что я
помню его дочь Марту. Яркий свет, падавший из окна за его спиной, не
позволял мне как следует разглядеть выражение лица, но в этом я и не
нуждался. Мне ли не знать, как выглядит Мак: худощавый, седой мужчина с
густыми черными бровями, в аккуратном сером костюме и консервативном
галстуке. Он напоминал банкира, предпринимателя или высокопоставленного
чиновника. Последнее было недалеко от истины. Мак и в самом деле состоял на
правительственной службе и занимал довольно ответственный пост, только
сфера его деятельности не затрагивала финансов, товаров или услуг. По
крайней мере, предоставляемые им - точнее говоря, нами - услуги не слишком
широко рекламируются.
Его фамилия не начиналась с "Мак". "Мак" было сокращением от второго
имени. В действительности шефа зовут Артур Макджилливрей Борден, однако
мне, как и всем остальным, вовсе не следовало ведать этого, а тем кто
уведовал - предлагалось поскорее забыть. Но сегодня Мак делал все, чтобы
исключить забывчивость, напоминая о своей дочери, которую я некогда
повстречал - и знал достаточно хорошо, хоть и не слишком долго - как Марту
Борден. Как уже сказано, смотрел он на меня несколько строже обычного, как
будто давая понять, что знает: покорный слуга переспал с девушкой, с его
маленькой девочкой. Правда, уже тогда Марта была не такой уж маленькой, да
и чего Мак ожидал, отправляя нас вдвоем в опасную экспедицию через всю
страну? Во всяком случае, исходил я из простых, профессиональных, даже в
определенной степени патриотических побуждений; ее же побуждения, как
выяснилось впоследствии, оказались более сложными и запутанными, да еще и
замешанными на юношеском все ниспровергающем идеализме. Но все это
случилось давным-давно. Теперь она была женой, или, точнее, - вдовой, Боба
Дивайна.
- Да, сэр, - сказал я. - Помню.
- Как я сказал, в какой-то мере это мое личное семейное дело, и я с
пониманием отнесусь к возможному...
- Отказу? - спросил я. Мак отмолчался. Я продолжил: - Вы имеете в виду
защиту? Разве что-то указывает на то, что люди, убившие Боба, могут
угрожать и его жене?
Мак покачал головой.
- Нет. Когда это произошло, они вместе выходили из ресторана. Если бы
убийца охотился за Мартой, ему было бы достаточно еще раз нажать на спуск.
Возможно, "защита" - не слишком точное определение. Даже - совсем не
точное. Я бы предпочел заменить его словом "обуздание".
Я поморщился.
- Простите, туго соображаю сегодня, сэр. Не могли бы вы повторить по
слогам?
- Как тебе известно, моя дочь - существо очень мягкое и доброе,
абсолютно не приемлющее насилия. В каком-то смысле она даже выставляет это