"Дональд Гамильтон. Палачи" - читать интересную книгу автора

обветренный субъект, перешагнувший за шестьдесят, седовласый, коротко
стриженный, облаченный в твидовый костюм и обладающий британским выговором.
Я приметил, как они вошли - старик и женщина,- через три минуты после меня
самого. Узнал седовласого и крепко удивился. Уж мальчиком на посылках ему
работать не годилось!
После чего, конечно же, и глазом не повел в их сторону.
- Да, будьте любезны... Я хотел бы заказать бифштекс... Или что-нибудь
похожее. Питаюсь одной лишь рыбой! Как по-норвежски "говядина"?
- Oxkott. "Бычья плоть". Бифштексов тут не дождетесь, но первое блюдо в
меню восхитительно, верьте слову. Берете?
- Еще бы! О, Господи! Бычья плоть... Фу ты, ну ты! Огромное спасибо.
- Не за что, милостивый государь. Весьма рад услужить.
Он переигрывал, изображая британскую учтивость, но и я, в свой черед,
зарывался, подделываясь под техасскую неотесанность. Собеседник обратился
к официантке на приемлемо беглом норвежском. Удостоился повторной моей
благодарности. Отвернулся к женщине, которая наградила меня быстрым,
внимательным взглядом и блеклой улыбкой. Они возобновили разговор, столь
нежданно прерванный гастрономическими и языковыми затруднениями
незнакомца...
Спустя час, по горло сытый (мясом) и наполовину пьяный (пивом), я
объявился на улице и двинулся в сторону туманной гавани. За углом
ресторана, в тени, караулил некто, однако же ни выстрела, ни удара ножом
не воспоследовало, и я преспокойно двинулся по темным ганзейским улочкам.
Лучшего места для засады и желать не стоило. Но по-прежнему - тишина и
спокойствие.
Огорчительно. Я-то рассчитывал на приключение, способное, хотя бы
косвенно, слегка прояснить обстановку. С надеждой следовало проститься. И,
в конце концов, я ведь разгуливал, можно сказать, в голом виде уже битый
день. Меры, принимаемые против угона самолетов, чертовски мешают честному
агенту заработать честный доллар или просто уцелеть... А сейчас и
револьвер, и нож вернулись к законному владельцу, переданные под
столешницей обладателем твидового костюма и псевдобританского акцента. И
ствол, и клинок пересекли океан другим путем, под присмотром бывшего
конгрессмена, гражданина Соединенных Штатов, Хэнка Приста - капитана
первого ранга в отставке. И старик, видимо, наслаждался новой ролью от
всей души.
Его присутствие в корне переменило картину. Я гадал на кофейной гуще,
пытаясь расчислить порядок действий; но Прист был настоящим другом Артура
Бордена, Мака. И на совесть послужил нашей организации - не столь давно,
когда помощь и впрямь требовалась позарез. Если, проиграв на очередных
выборах и потеряв жену во время лодочной прогулки (так писали газеты),
капитан Прист обрел утешение в делах секретных и небезопасных, коль скоро
связался с нами - вольному воля. Мак не взялся бы содействовать
противозаконной просьбе - разве что немного заставил бы законы
посторониться... Но почему, черт побери, не сообщил сразу: будешь снова
работать вместе с Хэнком? Нет же... "Вам этого знать незачем".
Согласен: Мак любит загадочность - сплошь и рядом безо всякой видимой
нужды. Только в нашем деле это небезопасно.
Я вернулся в отель, уплатил по счету, забрал оставленный саквояж.
Слоняться по диким пустошам Бергена, волоча на себе сорок фунтов