"Дональд Гамильтон. Опустошители (Мэттью Хелм)" - читать интересную книгу автора

Я лежал не шевелясь. Женщина сказала дочери: начинается дождь, - и, к.
сожалению, не солгала. Капли падали густо и часто, шелестели в сырой
лесной подстилке, шептались в зеленых древесных кронах. Человек позади
поднялся и зашагал прочь. Я последовал за ним, однако не поднимаясь,
ползком. С паршивой собаки - хоть шерсти клок. Шум дождя заглушал мое
продвижение, а палая листва, пропитавшись влагой, шуршать не склонна.
Правда, некоторое время и расстояние спустя я предпочел бы рисковать каким
угодно предательским шумом, но ползти по сухой, прокаленной солнцем почве.
Человек показался мне довольно высоким, а двигался упруго и проворно.
Молодой, но либо лысый, либо стриженый под ноль: даже когда соглядатай
начинал таять в темноте, голова продолжала отблескивать под еле заметными
лунными лучами, сочившимися меж ветвей. Охотник и следопыт из парня был
никудышный. Он топал, точно заблудившееся стадо слонов и, по-видимому,
действительно заплутал. Ибо минуту спустя остановился, озадаченно повертел
башкой, негромко свистнул. Из кустов по левую руку донесся ответ:
- Сюда, Ларри! Все хорошо?
- Господи, ну и промок же я! Холодно, льет как из ведра, тьфу!
- Просохнешь. Докладывай.
- Форд на месте. Бабенка умна и не станет привлекать лишнего внимания,
уплатив за стоянку и укатив среди ночи. Зачем-то бегала в кабину. Кажется,
ревела.
Человек презрительно хохотнул и продолжил:
- Небось до утра не уснет! Видел бы ты, что у бедолаги от лица осталось...
Но опять же вопрос: она ли это сделала?
- Не упустил бы их в Регине - и вопросов не возникло бы.
- Да они же, черт возьми, к зубному врачу ездили! Кто и когда сидел у
дантиста меньше часа? Невидимый собеседник отозвался:
- Хотел бы я знать, чего ради покойник возле нее увивался? В гробу она
его, голубчика, видела. Н-да... Теперь уж точно - в гробу. И заколоченном.
Я услышал, как второй человек поднимается,
- Ладно. Их сиятельство опочили, а нам пора к телефону. Пойдем.
Времени убраться я им предоставил с лихвой, и немалой, а поэтому,
вернувшись к прицепному домику, Промок уже не просто до костей, а до мозга
костей. Госпожа Коловорот, по-видимому, выплакала свое раскаяние сполна и
обрела вожделенный покой, ибо ни единого звука из трейлера теперь не
долетало. Я решил, что можно покинуть опечаленную странницу до утра,
обсохнуть, хоть чуток перекусить и хоть минутку вздремнуть. Последний
гамбургер я проглотил за двести миль отсюда, в придорожном кафе. А глаза
смыкал и того раньше. Но мы, железные и несокрушимые агенты, великолепно
можем обходиться безо всякого сна сутки напролет. По крайности, приказы
отдают на основе этой остроумной теории,
В кемпинге парил густопсовый апартеид. Вернее, дремучий феодализм.
Неотесанные смерды, ютившиеся по палаткам, располагались розно от
аристократии, спавшей в трейлерах, точно в наследственных замках. Мне
отвели для брезентовой лачуги место близ опушки, и я рассудительно решил
сперва расположиться на ночлег, и уж после отправляться играть в индейских
лазутчиков. Малыш фольксваген стоял у палатки, рыльцем ко входу. Издали
все выглядело чудно, сулило уют, сравнительно чистую постель, а в придачу
- плитку шоколада на сон грядущий, дабы не пробудиться умеревшим с голоду,
Но по ближайшем рассмотрении фольксваген определенно перестал казаться