"Дональд Гамильтон. Усмирители (Мэттью Хелм)" - читать интересную книгу автора

И прилетевший из неведомого ниоткуда кинжал вонзился в обнажившуюся
девичью спину по рукоять.
Прямо под левую лопатку.


Глава 5


Не стану изображать раскаяния. Укорять и винить себя за недосмотр и
небрежность было бы глупо. Мне поручили не служить Сариным телохранителем,
а переправить объект через Рио-Гранде, живым или мертвым, - в этом пункте
я оказался непреклонен и выудил таки недвусмысленные, четким английским
языком изложенные распоряжения.
Распорядись Мак оберегать Сару от возможных увечий (тем паче,
смертоносных), я вообще приступил бы к заданию совсем иначе. Но инструкции
Мака ничего подобного не предусматривали.
Раздался еле слышный двойной свист, означавший: "опасность слева!"
Ле-Барон.
Тройной свист указывал бы на угрозу справа, одиночный - предостерегал от
нападения сзади. Но я своим делом занимался дольше Ле-Барона и орудовать
начал чуток раньше, чем напарник свистнул. И нежно позаботился о Долорес.
Бог весть, возможно Долорес и впрямь была безобидной потаскушкой из города
Чихуахуа. Но и Елену, и ее подсунули нам содержатели ночного клуба, а
рисковать попусту вовсе незачем.
Долорес буквально переломилась пополам от удара под ложечку. Я успел
подхватить женщину, по возможности смягчил соприкосновение лба со
столешницей. В порядке надлежащей компенсации сунул за вырез платья
пятидолларовую банкноту, обернулся.
"Чихуахуа" мог бы служить отличной съемочной площадкой для фильма о
внезапном и поголовном сумасшествии в преисподней. Сквозь каждую
наличествовавшую дверь пытались вырваться наружу десятки людей. Правильно:
кому охота сидеть сиднем да полиции дожидаться?
Звучали потоки проклятий, изрыгаемых на испанском, английском и техасском
языках.
А на сцене, по-прежнему заливаемой невыносимо ярким светом, высокая
девушка упала на колени, бессильно шаря по спине согнутой рукой, пытаясь
понять, что именно ударило сзади. Рука слабела с каждым мигом и до кинжала
дотянуться не могла.
Сара повалилась прямиком на желтое платье, слетевшее и распластавшееся
так, словно было подстелено с умыслом.
Ле-Барону пришлось туговато. По-видимому, толстуха Елена знала дзюдо.
Отбивалась она сноровисто. Предоставив Пату справляться с противницей
самостоятельно, я стремглав ринулся к эстраде. Натолкнулся на кого-то с
разгону, едва не рухнул. Учуял запах дорогих духов, ощутил прикосновение
пушистого меха.
- Дженни! - позвал душераздирающий женский голос: - О-о-о, Дженни-и!..
Я рвался вперед, сквозь бедлам и кавардак, спотыкаясь о стулья,
опрокидывая, столы. И, наконец, достиг освещенной сцены. Женщина в меховой
жакетке опередила меня. Ее саму опередил конферансье, уже склонявшийся над
раненой. Женщина вцепилась в распорядителя, пытаясь оттащить прочь, но