"Дональд Гамильтон. Устранители (Мэттью Хелм)" - читать интересную книгу автора

были вынуждены зазимовать в наспех разбитом лагере, поедая друг друга.
Теперь в отрогах гор невдалеке от злополучного перевала установлен
памятник Доннерам. Что ж, быть может, бедолаги и впрямь заслужили такую
честь, но по отношению к другим путешественникам, проделывающим этот путь
без нарушения привычной диеты, это мне лично кажется не совсем
справедливым: в самом деле, неужто нужно быть каннибалом, чтобы твое имя
увековечили в камне или бронзе - я забыл, из чего изготовлен памятник.
Когда-то и мне довелось покорить этот перевал, но на сей раз, выехав из
мотеля, я двинулся вдоль гряды. Стрелки часов приближались к трем часам
дня, когда я достиг местного центра - Мидл-Форк, который состоял из
одного-единственного магазина и бензозаправки. Там меня напичкали
газировкой и наставлениями о том, как проехать к месту назначения
присовокупив, что сбиться с пути невозможно; с тем я и отправился в горы.
Узкая дорога, змеившаяся вверх, казалось, целиком состояла из ухабов и
выбоин, которые иногда словно для разнообразия перемежались крайне
ненадежными с виду мостиками. Дорога то и дело раздваивалась. Временами
перед развилками были установлены дорожные щиты, указывающие, как проехать
к тому или иному ранчо, включая "Дабл-Эл", но порой мне приходилось
поворачивать наугад. Впрочем, меня это мало заботило. Вашингтон остался
далеко позади вместе с седовласым Маком и картотекой, хранящей досье на
всяких неприятных личностей, с которыми предписывалось держать ухо востро.
Мой старый грузовичок резво преодолевал милю за милей. Местность была
дикая, живописная, не загаженная туристами; даже если, паче чаяния, я
ненароком собьюсь с пути - ничего не стоит разогреть на портативной плитке
жестянку с бобами, а потом заползу в спальный мешок в кузове, и уж утром
спокойно отыщу дорогу.
Внезапно передо мной выросли ворота. Довольно грубо сколоченные, они
состояли из двух массивных столбов с деревянной поперечиной, прогнувшейся
посередине, как это часто бывает по прошествии времени. Через поперечный
брус было выжжено клеймо "Дабл-Эл", а чуть ниже, для особо безмозглых
посетителей, следовала расшифровка по буквам: "Ранчо Дабл-Эл". На одном из
столбов красовалась потемневшая от непогоды табличка: "Гостиница".
Я въехал в ворота. Сейчас, когда было сухо, ухабистая дорога особых
проблем не доставляла, но мне показалось, что зимой некоторые участки
могут быть попросту непреодолимыми. Завернув за поворот, я очутился на
плато, откуда открывался столь захватывающий вид, что я решил запечатлеть
его на память - я взял с собой фотоаппарат, чтобы сфотографировать детей.
Выбравшись из машины, я подошел к обрыву и сделал снимок. Потом, затолкав
фотоаппарат в карман, вернулся к грузовичку. Странное дело: сейчас
изготавливают роботов, которые кормят детей, выгуливают собак и даже
делают вполне приличные фотографии, но вот сконструировать миниатюрный
фотоаппарат так никто и не удосужился. Потому-то я так и привязался к
своей старенькой "лейке", которую можно носить в кармане.
Подойдя к грузовичку, я вдруг заметил лошадь.
Лошадь как лошадь, гнедая, под седлом, со спущенными поводьями, спокойно
пощипывала травку на обочине. С одного бока свешивалась кобура для
седельного карабина - тоже ничего необычного, учитывая местные нравы.
Правда, кобура была пуста. Я едва успел подметить этот факт, как хозяин
гнедой выдвинулся из-за грузовичка, держа в руках винчестер 30-го калибра,
ствол которого был нацелен на меня.