"Александр Хакимов. Посетитель музея " - читать интересную книгу автора

ное бульканье и урчанье приблизившуюся добычу. Самым сложным
оказалось элементарно удержаться. Медонос то и дело норовил
срыгнуть или испустить газы. Все же Стрелок крупноват даже
для такого медоноса. И представьте себе, представьте себе -
двое суток в этом во всем! А ресурс маски-фильтра - трое су-
ток, пропади все пропадом!
Ага! Вот! Бабочка крылышками - бяк-бяк-бяк-бяк. Уловил,
расслышал. Не бабочка, само собой. Откуда на Леониде взяться
бабочкам! К слову пришлось. Не бабочка, но птичка.
Потом - тишина. Потом - поршневые вдохи-выдохи в области
вымени. Доись, бегемотина полосатая, доись. Значит, дояр -
туточки-тут. "И животноводство!"
Стрелок проскользнул, почти проплыл к сфинктеру, сгруппи-
ровался и резке двинул напряженным локтем по расслабленной
мышце медоноса.
Медонос оглушительно испустил газы. И не только газы.
Двое суток запора - кое-что накопилось. Ну и Стрелок, разу-
меется, и Стрелок. Так что хрестоматийная присказка насчет
"все кругом вовне, а я во всем белом" -- но с точностью до
наоборот. Стрелок оказался вовне, а леонидянин - вот он! вот
он! - во всем белом.
Стрелок в полете сотворил полусальто и пальнул из скорче-
ра, еще не приземлившись... мнэ-э... не прилеонидившись.
Присосавшийся к вымени дояр-леонидянин сразу перестал
быть во всем белом - заряд угодил в затылок...
Браво! Стрелок сказал себе: браво! Возьми он на три мил-
лиметра выше, и череп разнесло бы вдребезги. А здесь - акку-
ратное входное отверстие. Насчет выходного, правда, сомне-
ния. Перевернул тельце на спину. Так и есть! Щеку вырвало
напрочь! Но тут уж - за неимением гербовой, что называется.
Иначе он бы просто упустил добычу. Секунда промедления, и -
махну серебряным тебе крылом.
Вспугнутая характерным звуком птица, кстати, взмыла было
ввысь. Но вернулась, запрыгала в нерешительности, хлопоча
размашистыми крыльями. Выработанный или врожденный инстинкт
- без седока никуда.
Цып-цып, птичка! Не будет тебе отныне седока-летуна.
Стрелок, конечно, и сам бы с удовольствием ее оседлал, но
неподъемная он тяжесть, неподъемная. Тем более, с добычей на
загривке. Пристрелить, что ли, из жалости? Ну, пристре-
лить...
А, пожалуй, не зря он тогда потратил на нее заряд. С на-
учной точки зрения птичка представляет нулевой интерес, но
здесь, в музее, весьма к месту. Всадник и его... мнэ-э...
транспортное средство. Воедино. Очень живописно!
Нет, Спец так-таки уникальный таксидермист!
Тьфу! При мысленном "таксидермист" Стрелок невольно хмык-
нул. Ассоциация - "такси" и "дермист". Как он, однако, с
места в карьер - из медоноса вовне... Приятно вспомнить. То
есть неприятно вспомнить, но приятно. Главное - не процесс,