"Патриция Хайсмит. В тихом омуте" - читать интересную книгу автора

- Мне незачем тебя об этом спрашивать, - сказал Тьюри, мрачно глядя на
остывающие угли и пытаясь представить себе, что делает Телма в эту минуту.
Строит планы? Рыдает? Придумывает то одно, то другое или же преспокойно
спит, убежденная в том, что впервые в жизни поступила совершенно правильно?
- Я думаю, всякая женщина по-своему занятна.
- Не все. Нэнси не такая. - Тьюри верил в это и будет продолжать
верить, пока они с женой в очередной раз не поцапаются.
- Ты необъективен. - Хепберн допил рюмку и поставил ее на каменную
консоль камина. - Слава Богу, я не женат. Настой мажорной ноте я с тобой и
распрощаюсь.
- Ступай. Свет я погашу.
- Может, оставить одну-другую лампочку на тот случай, если Рон...
- А, нуда, конечно.
- Спокойной ночи, Ральф.
- Спокойной ночи.
Хепберн помедлил, потер подбородок. Ему уже пора бриться, глаза
покраснели, оттого что он мало спал и много пил, фланелевая рубашка стала
грязной, на вороте не хватало одной пуговицы.
"Выглядит он как оболтус, - подумал Тьюри. - Может, таков он и есть.
Может, все они оболтусы, и мне среди них не место. Я должен был остаться с
семьей, а не тащиться сюда и строить из себя такого же, как они".
- Иди выспись, - резко произнес он, раздраженный собственными
мыслями.. - Бог ты мой, ну и ночка выдалась.
- Она еще не кончилась.
- Вот давай и завершим ее.
- О'кей, но не падай духом, старина. В этом никакого проку. Мы все
влипли в это дело.

Глава 5

Наутро, в начале девятого Тьюри был разбужен громким стуком дверного
молотка, украшенного львиной головой, и звоном старого колокольчика, какие
подвязывают коровам, - он обычно служил вместо гонга, сзывающего гостей к
столу. Подавая 'негромким ворчаньем сигналы бедствия, он нащупал ногами
ботинки и надел их. На этом одеванье и закончилось, ибо Тьюри, как и все
остальные, спал в одежде. Такова была одна из традиций на уикэндах в
охотничьем домике, которую много лет тому назад учредил Гарри Брим. ("От
этого я ощущаю себя спортсменом, - сказал тогда Гарри. - Отсутствие
привычных удобств и все такое прочее".)
Чувствуя, себя далеко не спортсменом, Тьюри вышел в переднюю, где
увидел Уинслоу: вытаращив глаза и дрожа; тот подпирал стену.
- Господи, - проскрипел Уинслоу. - Я умираю. Умираю.
- В ванной есть бром.
- Бог ты мой! Этот колокольчик! Заставь его умолкнуть. Мои уши...
- Возьми себя в руки.
- Да я умираю, - повторил Уинслоу и сполз по стене на пол точно кукла,
у которой полопались пружины.
Тьюри брезгливо обошел его и спустился по лестнице в общую комнату.
Встреча с Уинслоу вовсе не рассеяла вчерашнего ощущения, что он, Тьюри,
лишний в этом доме, среди этих людей. Хоть они и были близкими друзьями, в