"Карл Хайасен. О, счастливица! " - читать интересную книгу автора

вот уже пять лет подряд: 17 - 19 - 22 - 24 - 27 - 30.
Смысл ее лотерейных чисел был вот каким: каждое означало возраст, когда
она отделывалась от обременительного мужчины. В 17 - от Рика, механика из
"Понтиака". В 19 - от брата Рика, Роберта. В 22 - от биржевого брокера по
имени Колавито, который был в два раза старше Джолейн и не выполнил ни
одного из своих обещаний. В 24 - от полицейского, еще одного Роберта,
влипшего в неприятности из-за обмена штрафных квитанций за нарушение правил
Дорожного движения на секс. В 27 - от Нила-хиропрактика, полного благих
намерений, но невыносимо от нее зависимого.
А в 30 Джолейн бросила Лоренса, юриста, своего первого и единственного
мужа. Лоренса уведомили о лишении адвокатского звания ровно через неделю
после его женитьбы на Джолейн, но та держалась за него почти год. Джолейн
была увлечена Лоренсом, ей хотелось верить в искренние протесты относительно
многочисленных обвинений в мошенничестве, усугубившие его проблемы с
адвокатурой Флориды. На время апелляции по своему делу Лоренс устроился
приемщиком платежей на автостраду Билайн - отважный карьерный ход, чуть не
покоривший сердце Джолейн. Но однажды ночью его поймали за попыткой стащить
тридцатифунтовый мешок мелочи, по большей части четвертаков и
десятицентовиков. Не успел он внести залог, как Джолейн упаковала почти все
его вещи, включая дорогие галстуки от "Эрме", и подарила их Армии спасения.
А затем подала на развод.
Пять лет спустя, будучи все еще одинока и свободна, она, к собственному
величайшему изумлению, сорвала джекпот во флоридской лотерее. В одиннадцать
вечера, когда объявляли выигрышные номера, она сидела перед телевизором с
тарелкой обглоданных индюшачьих костей.
Джолейн не грохнулась в обморок, не заорала и не начала дико
выплясывать по всему дому. Впрочем, она все же улыбнулась, подумав о шести
отвергнутых мужчинах из прошлого - вопреки всему они в конце концов ей
что-то да принесли.
Двадцать восемь миллионов долларов, если быть точным.

Часом раньше и почти за три сотни миль от Джолейн к круглосуточному
магазину во Флорида-сити подъехал карамельно-красный "додж-рэм". Из пикапа
выбрались двое: Бодеан Геззер, известный в округе как Бод, и его спутник
Пухл, заявлявший, что фамилии у него нет. Хотя они и припарковались в зоне
"только для инвалидов", физическими недостатками ни один из них не страдал.
Бод Геззер был пяти футов шести дюймов ростом, чего так и не простил
своим родителям. Он носил говнодавы из змеиной кожи на трехдюймовой подошве,
а походка его наводила на мысль не о накачанных мышцах, а скорее о приступе
геморроя. У Пухла имелось пивное брюшко, шесть футов два дюйма роста,
влажные глаза, собранные в хвост волосы и недельная щетина. Он постоянно
таскал заряженный ствол и был лучшим и единственным другом Бода Геззера.
Они были знакомы два месяца. Бод Геззер пришел к Пухлу, чтобы купить
поддельную наклейку "инвалид", которая обеспечила бы ему лучшие парковочные
места у здания службы пробации и надзора за условно-досрочно освобожденными
и у прочих государственных контор, где он вынужден был время от времени
отмечаться.
От трейлера Пухла - как и от самого владельца - воняло влажно и затхло.
Пухл только что отпечатал новую партию фальшивых знаков и лаконично раскинул
их веером на кухонном столе, точно покерную колоду. Их качество (резко