"Олег Хафизов. Феликс " - читать интересную книгу автора

о своих приключениях, не очень похожих на правду. Он якобы побил
милиционера, его посадили в участок и завели уголовное дело, но отпустили
благодаря заступничеству местных журналистов.
Синезеров, поэт-шестидесятник, которого я знал как пропойцу и шута,
собрал петицию в поддержку Шведова с подписями всех главных редакторов
города, принес в милицию и заявил, что к Шведову нельзя относиться как к
обыкновенному хулигану, поскольку он поэт, личность впечатлительная и
неуравновешенная. (Представляю, что ответили бы в милиции на самом деле!) И
Шведова отпустили на поруки, не закрыв дела.
Недавно ему пришла повестка в суд, с которого, скорее всего, его увезут
в тюрьму. Шведов на суд не явился. Менты приезжали за ним несколько раз, но
дома не застали. Теперь он собирается сбежать к бабушке в деревню и
скрываться там. Он открывает дверь только на условный стук. И теперь с
условным стуком к нему должны прийти друзья, чтобы колоться джэффом.
- Пробовал джэфф?
Нет, я не пробовал джэфф. И вообще, я пробовал наркотики давно, сразу
после школы, когда на них пошла первая мода. Это были кое-какие таблетки, от
которых я потерял сознание, трава, в которой я ничего не разобрал, и морфий,
оставшийся у моего приятеля после смерти бабушки.
Шведов стал нахваливать джэфф: от него-де и видения, и "иголочки" по
коже, и необычайный секс-прилив. Я нервничал. Значит, если сюда нагрянут
менты, то найдут целый мешок сушеного мака и обколотую компанию и нас заодно
с ней. А если эта кодла обколется, то ее галлюцинации и секс-прилив начнутся
в присутствии моей девушки. Мне, честно говоря, не терпелось смыться, а
Танька, как нарочно, все щебетала, хихикала да драла свои ножки.
В это время раздался звонок - не условный, а самый обыкновенный, очень
громкий. Шведов тут же без всяких условностей открыл дверь, и в квартиру
ввалился целый ураган сомнительных личностей во главе с высоким, поджарым,
хищным, веселым, носастым мужиком в очках, светлом костюме и галстуке. В
руке этого мужика (малого лет тридцати) был черные дипломат. Только так, на
мой взгляд, и должен был выглядеть следователь в штатском.
Очкарик тут же ворвался на кухню, оглядел всех угольными жгучими
глазами и поздоровался с Танькой как с хорошей знакомой. Затем
Шведов представил его мне.
- Феликс! А это Хафизов.
Феликс бросил на меня внимательный быстрый взгляд.
- Это не Хафизов, - сказал он без улыбки. - Хафизов в очках.
- Это Хафизов, который снял очки, - залилась смехом Танька.
Феликс улыбнулся и пожал мне руку своей крепкой ручищей.
- Так вот ты какой, известный на весь мир писатель Эдгар Аллан
По, который пьет виски и заедает опием! - сказал он.
С чего он взял?
После этого Феликс без лишних слов скинул пиджак, снял галстук и
рубашку, обнажив гибкий спортивный торс и мощные бицепсы. Толстые дутые вены
были испещрены комариными укусами уколов.
Как только Феликс стал варить зелье, Шведов заныл, что его надо пустить
без очереди. Ему надо к бабушке в деревню, ему надо забрать из садика
сына...
- Началось?
Феликс прервал процесс варения и зыркнул на Шведова так, что тот мигом