"Олег Хафизов. Феликс " - читать интересную книгу автора

еще третий петух...
Но и это еще не все. Утром я на "Волге" везу сникшего Стасова в
лечебницу, гадкого вида желтый барак, во дворе которого установлена гипсовая
статуя бога и богини ДОСААФ (вернее - ОСОВИАХИМ) - юноши на мотоцикле, в
семейных трусах и танкистском шлеме, и его жопастой, сисястой подруги в
разлетающемся платье, с замызганным до черноты лобком, романтично
прислонившейся к рулю мотоцикла и указывающей пухлой рукой с обломанными
пальцами в светлую даль (то есть, в психолечебницу). По плавающим
желто-коричневым клеточкам кафельного пола весело, по-волчьи похаживают
упрежденные доктора, братья и сестры, вдали, в конце длинного коридора,
сквозь приоткрытую дубовую дверь виднеются какие-то жутковатые кабели,
шланги, столы... Я впервые в этом легендарном заведении, через которое (не
раз) прошел почти весь наш мужской коллектив, и с любопытством осматриваю
зарешеченные окна, осыпающиеся лепные потолки, санитарные листки на крашеных
стенах.
- Сейчас, сейчас, положим вас под капельничку, пролечим как следует и
выйдете как новенький, все будет славненько, - токует под моим ухом
безумного вида доктор. И как по волшебству передо мною растворяется высокая
дверь, и весь этот славный коллектив под белые руки влечет меня к какому-то
столу.
- Но позвольте! Вы с ума сошли! - Я бьюсь в их крепнущих руках. -
Я вовсе не Стасов, я Хафизов! И я практически здоров!
А что же наш Стасов? Пока мы боролись и объяснялись, Стасов был таков.
Через несколько лет, после того как Стасова поймали и отлечили, поймали
и отлечили еще неоднократно, я вернулся в это заведение, чтобы сделать о нем
репортаж. Главдок по фамилии Аратюнянц, добрый гений нескольких моих
начальников, сначала отнесся ко мне настороженно, но расцвел и засветился,
получив мои верительные грамоты.
- Хотите, я покажу вам нашу гордость - преподавательницу английского
языка из Педагогического университета, умницу, кандидата наук, полиглота?
Она у нас не первый раз, интеллигентнейшая женщина, но пьет как грузчик.
А лучше, хотите, покажу палату, где одновременно лежали под капельницей
главные редакторы двух противоборствующих изданий:
"Комсомолец" и "Аспект"? Мы гордимся такими клиентами.
- Установите на ней мемориальную табличку, серьезно, - посоветовал я
доктору.

Стасова отловили, прокапали, зашили и заколдовали до следующего раза.
Он сказал мне, что, вообще-то, передумал выпускать совместную книгу стихов и
прозы, потому что она на хрен никому не нужна. Затем он собрал в своем
кабинете коллектив и занялся тем, что в нашей редакции называлось "махать
ссаной тряпкой".
Первым делом он взял подшивку и стал тыкать носом бездарного ответсека,
ленивых фотографов, глупых журналисток в неправильные шрифты, деревенские
фотографии, похабные заголовки, напечатанные во время его запоя.
Действительно, за свое редакторство он очень постарался, чтобы газета
превратилась в некрофильскую свалку безобразных "фактов", которые якобы
интересуют читателей по данным каких-то рейтингов: горы трупов, эстрада,
наркотики - которых даже в нашей грязной действительности не настолько
много.