"Елена Хаецкая. Тролли в городе" - читать интересную книгу автора

- Я остаюсь.
- Почему?
Я просто задыхался от всех этих "почему", на которые мне давались такие
лаконичные, такие уклончивые и зачастую такие непонятные ответы.
- Почему, Андрей?
- Потому что мое место теперь здесь.
- Намерен помогать ему вербовать для Алии пушечное мясо? - закричал
я. - Из любопытства или ради денег? Я был о тебе лучшего мнения!
- Нет, - ответил он устало. - Я - удача Алии. Первая ее абсолютная
удача. Если я сейчас уйду, если не позволю ей воспользоваться мною, она
искалечит еще немало жизней, прежде чем создаст второй прототип... Нет. Я
остаюсь. Пусть завершит эксперимент. Я готов служить ей. Это мой
добровольный выбор.
- Ты болен, - сказал я, как плюнул.
- Я совершенно здоров, - возразил Гемпель.
На мгновение я представил себе, как веселится Милованов, слушая наш
диалог, но сейчас мне было все равно.
- Ты сам признавался в том, что болен Алией, - настаивал я.
- В моей болезни нет ровным счетом ничего страшного, - отозвался
Гемпель. - Обыкновенная любовь. Притяжение к объекту, необходимому для
дальнейшего функционирования. У меня совершенно ясный рассудок. Я вполне
отдаю себе отчет в происходящем. Чем дольше я нахожусь в этом, чем дольше
размышляю над фактами, тем более простым и отчетливым мне все это
представляется.
- Кажется, это была моя роль - все упрощать и представлять в пошлом,
примитивном виде, - съязвил я.
- Ты хорошо меня научил, - ответил Гемпель без всякой обиды. - И ты был
прав. Я должен остаться, а ты ступай.
- И никто из вас, предателей, не боится, что я на вас настучу? -
осведомился я напоследок.
Они засмеялись так дружно, что меня едва не стошнило. Гемпель и
Милованов, оба.
Конечно, они этого не боялись. Ведь розовый дом на перекрестке не
найдет никто, если Алия этого не захочет. И если не настанет особенно
мерзкая непогода.


* * *

После этого много лет я ничего не слышал о Гемпеле. Пару раз натыкался
на Лазарева, он старел, мельчал и при разговоре всегда мелко, глупо хихикал.
Полагаю, встреча с Алией оставила неизгладимый отпечаток на его психике.
Странно, но при всех этих отклонениях он был счастливо женат. Ни он, ни я
никогда не упоминали о Милованове, хотя - я видел это по глазам Лазарева -
ни он, ни я ничего не забыли.
Как я уже говорил, семейные неурядицы сделали мою эмоциональную жизнь
достаточно насыщенной, так что в основном я довольствовался романами,
женитьбами и разводами, пока наконец не упокоился в лоне второго,
благополучного брака.
В дурную погоду я неизменно сидел дома и отключал телефон, едва лишь