"Елена Хаецкая. Тролли в городе" - читать интересную книгу автора

этажа.
Я честно сказал Гемпелю:
- Отвратительный дом.
Он меня не слышал. Как завороженный, он шагнул к подъезду и открыл
дверь. Я вошел за ним следом.
Мы поднялись на два пролета и остановились перед обшарпанной дверью.
Гемпель глянул на меня дико и озорно. Я его таким уж и не помнил. Его дреды
стояли дыбом, глаза светились лукавством, они казались невероятно добрыми.
Таким добрым бывает только очень юное существо, которому просто никто еще не
объяснил, что в мире встречаются плохие дяди и нечуткие тети. Щенки такими
бывают. Котята - нет, котята знают о плохих дядях и тетях с рождения.
Поэтому, кстати, кошки считаются умнее собак. Что до людей, то
"собаковидных" - приблизительно одна десятая от общего числа всего
человечества; причем к десятилетнему возрасту эта особенность напрочь
изживается.
В общем, Гемпель выглядел по-детски чистым, наивным и нежным, когда
вынес дверь ударом ноги. Петли вылетели напрочь, дверь опасно накренилась,
повисла, подумала и рухнула. Гемпель ворвался в квартиру, где одурманивающе
пахло аптекой (на самом деле это был запах йода, источаемого
морепродуктами). Я осторожно забрался туда вслед за ним. Хоть квартира и
выглядела необитаемой, мне все же было боязно. И страшился я именно
представителей закона, а вовсе не тех существ, которые, возможно, прятались
в глубине темного коридора.
Гемпель пощелкал невидимым выключателем - безрезультатно. Он вынул из
кармана фонарик и осветил коридор. Как и ожидалось, мелькнули очень старые,
повсеместно засаленные обои - темно-красные с ужасными золотыми узорами,
торчащий из стены черный счетчик электроэнергии, еле-еле шевелящийся,
радиоточка, из которой, если прислушаться, сочились какие-то неуловимые
звуки, и огромное пугающее зеркало с черными старушачьими пятнами. Ни
одежды, ни разного хлама, обычно выставленного в таких коридорах, не
наблюдалось. Посреди тянулся по грязному паркету длинный мокрый след, как
будто волокли сырое белье.
Я сразу догадался, кто оставил след.
Некто хвостатый.
Некто динозаврообразный.
Нетрудно понять, что меня теперь было не смутить подобными субъектами.
Я не страшился их - хотя бы потому, что они сами до ужаса боялись Гемпеля.
Мой друг тоже подумал об этом. Он поводил фонариком, освещая то одну дверь,
то другую, и наконец выбрал ту, которая, как он потом пояснил, "трепетала".
Мы вошли в комнату, и Гемпель погасил ненужный здесь фонарик. Свет,
рассеянный, серый, приглушенный взвешенной в воздухе влагой, проникал сюда
через окно, совершенно голое, без занавесок. Три существа сбились в кучу и
тряслись, как желе. Они даже отдаленно не напоминали людей - бесформенная
биомасса с десятками щупальцев, расположенных как попало, в произвольном
порядке.
Я вдруг подумал, что эти щупальца похожи на дреды.
Гемпель сунул руки в карманы и заговорил с ними. Я не знал, что и
думать о моем однокласснике: похоже, он без всякого труда пользовался
наречием прозерпиниан и даже не всегда замечал, когда оставлял родной язык и
прибегал к инопланетному!