"Елена Хаецкая. Тролли в городе" - читать интересную книгу автора

знакомых теперь) я смело добавляю еще одно: ты обладаешь поразительной
способностью любую, самую невероятную вещь сводить к набору пошлостей. Это
чрезвычайно поможет при разборе ситуации.
- Лично я называю это "раскладывать по полочкам" или "разбирать на
кирпичики", - ответствовал я, несколько уязвленный.
Гемпель дернул головой.
- От названия ничего не изменится. Суть останется прежней... Несколько
дней я честно пытался забыть Алию. Разумеется, мне это не удалось. Да я и с
самого начала знал, что обречен на поражение. Каждую ночь она мне снилась,
да так отчетливо, что я просыпался весь мокрый от пота и слез. И притом
виделась она мне именно в тех положениях, какие я ей описывал: то в
сверкающем полупрозрачном гробу, заброшенная посреди бескрайней вселенной,
то на глубине морских вод, с водорослями на коже... Ладно, назовем все это
любовным бредом похотливого козла.
- Заметь, я молчу, - вставил я.
Гемпель ухмыльнулся:
- Уже заметил... Итак, на пятый день непрерывного бреда я сдался.
Отправился бродить по улицам. Несколько раз мне чудилось, будто я вижу ее, и
я бежал, чтобы догнать ее, но она исчезала. Пару раз совершенно явственно я
видел существ из параллельного мира. Не могу сейчас быть уверенным в том,
что это был тот же самый параллельный мир, что и прошлый раз. Тогда я
наблюдал существ человекообразных, хоть и невероятно уродливых. Теперь же
мне то и дело являлись создания, больше похожие на ящериц или насекомых. И
вместе с тем у меня не было ни малейшего сомнения в том, что они обладают
разумом.
Если те видения были постоянными и грозили превратиться в непрерывный
кошмар, то эти мелькали лишь на миг и тотчас исчезали.
Тем не менее я воспринял их как хороший знак, потому что это
свидетельствовало о близости Алии. Я потратил часов пять на блуждание по
Васильевскому острову. Я был убежден в том, что нахожусь именно там, где
видел в прошлый раз пустырь и розовый дом на перекрестке. Однако ни пустыря,
ни дома Алии не было здесь и в помине. Два серых семиэтажных строения
торчали на улице, в подвале одного помещался продуктовый магазин, в подвале
другого - скучный лабаз с вывеской "Стройхозтовары".
Я приходил на это место в последующие недели как на работу и выстаивал
там по нескольку часов. Не сомневаюсь, что обо мне складывались разные
легенды, по большей части неприятные. Если раньше меня могли бы принять за
безнадежно влюбленного, то теперь, скорее всего, меня в том районе считали
за маньяка, который только и ждет удобного случая, чтобы похитить ребенка и
сделать с ним что-нибудь ужасное.
И вот однажды я проснулся с твердым убеждением, что сегодня произойдет
нечто знаменательное. С моей стороны не было предпринято для этого никаких
шагов. Я просто знал. Знал с первого мгновения, как открыл глаза.
За окном хлестал дождь, небо было тяжелым и серым, и Нева - я
чувствовал это, даже не видя ее, - разбухла и подползла к краю набережной.
Она уже лижет парапеты, бьется в стены своей тюрьмы, ей охота на волю, и она
только ждет своего часа, который настанет в две тысячи двадцать четвертом
году, когда она разнесет проклятую дамбу и проглотит Петербург.
- Это предсказание? - спросил я.
Гемпель поднял брови: