"Елена Хаецкая. Желтый камень Зират. Рассказ (#1 в цикле Исангард и Ко" - читать интересную книгу автора

Последняя фраза прозвучала довольно зловеще, и Исангард попятился к
двери.
- Стой, - негромко произнесла Дин.
Он замер.
- Иди сюда, - сказала Дин. - Иди, не бойся.
Он шагнул к ней, сильно побледнев. Дин услышала, как он скрипнул
зубами.
- Ты поможешь мне, Афза? - спросила Дин.
Афза медленно, задумчиво сказала:
- Он может не выдержать. И рана у него плохо зажила.
- Откуда ты знаешь? - шепотом спросил ее Исангард.
- Лучше покажи, где она.
Исангард привычно провел ладонью по ребрам с правой стороны.
- Тебе повезло. Немного ниже - и задели бы печень. - Афза снова
повернулась к девочке. - Он может не выдержать, Дин.
Вместо ответа Дин протянула руку к Исангарду, и он, повинуясь против
своей воли, опустился на земляной пол. Афза, помолчав, принялась
перебирать кувшины и глиняные чашки, расписанные бледно-голубой глазурью.
Они стояли в большой нише, под которой лежали пять или шесть совершенно
новых ковров. Афза равнодушно встала на них ногами, словно такая вещь, как
ковры, не имели в ее глазах никакой цены. Кувшины глухо позвякивали.
- Возьми из печки огонь, Дин, - сказала Афза, не оборачиваясь.
Исангард увидел невысокую медную жаровню, по форме повторяющую храм
богини Алат. Дин присела перед круглой жестяной печкой, тихонько гудевшей
в углу, возле входа. В полумраке засветились угли. Зная по опыту о том,
какие отличные результаты дают пытки раскаленным железом, бывший наемник
похолодел.
Не обращая внимания на его взгляд, полный ужаса, Дин голой рукой
взяла из печки пылающий уголь, дунула, чтобы дать разгореться, и положила
на жаровню. Потом небрежно бросила горсть сероватых комков какого-то
благовония, и неожиданно в комнате стало очень свежо. Исангард свесил
голову. Он плохо понимал, что происходит. Женщины о чем-то вполголоса
переговаривались, ходили мимо, бесшумно ступая по земляному полу босыми
ногами. Потом смуглая рука, обвитая цепочкой, подсунула Исангарду белую
чашку с дымящимся отваром, и он послушно выпил горькую и горячую жидкость.
Кто-то коснулся его волос. Он машинально поднял плечи: как все дикие
звери, ревниво оберегал свою голову. Но ладонь нажала, заставила
смириться, и он перестал об этом думать.
И неожиданно он снова увидел себя сидящим в тени навеса, с веревкой
на шее, голодного и очень злого. Голос, звучащий откуда-то из глубины
сознания, спрашивал и спрашивал, и время покатилось назад и потащило его
за собой, восстанавливая въяве прошлое, день за днем, месяц за месяцем.
Вот он привязан к дереву и умирает от жажды, и грызет руки и ствол, и
занозы ранят десны. Несколькими днями раньше: драка на мельнице, которую
он сам и затеял. Еще месяц назад: его продают мельнику, и он смеется,
потому что дурак хозяин, полагая себя мастером читать человеческие лица,
вообразил, будто покупает смиренного и работящего парня. Тремя месяцами
раньше: он умирает от жажды и пьет свою мочу и только это спасло его и
нескольких его спутников. Полгода назад: удар ножом по ребрам, он кричит
от боли, катаясь по жесткой траве и проклинает царя Даян-аххе-булита и тот