"Олдос Хаксли. Писатели и читатели" - читать интересную книгу автора

Народы Запада больше не пользуются совместно сокровищницей древней
литературы и мудрости. Все, что у них осталось общего, ─ это наука и
информация. Но наука есть знание, а не мудрость; она имеет дело с
количественными, а не с качественными характеристиками мира, тогда как именно
последние влияют на нас непосредственно. Покуда мы еще радуемся и страдаем, ее
речи кажутся нам по большей части неуместными, не относящимися к делу.
Вдобавок эти речи слагаются без помощи искусства, а потому не обладают
волшебной силой и не могут укреплять и формировать сознание читателя. То же
самое справедливо и для другого элемента международного достояния, а именно
информации. Распространители информации часто пытаются придать своим
сочинениям волшебную убедительность шедевров искусства, но как редко им это
удается! Наши руины не подпереть обломками ежедневных газет. Информация в ее
литературном виде имеет своим предметом события, которые представляются
читателям по-человечески важными. К несчастью, несмотря на внешний блеск,
журналистика трактует эти по существу интересные темы абсолютно неинтересным,
поверхностным образом. Больше того, она занята фиксированием истории изо дня в
день; она не может позволить себе задержаться на каком-либо отдельном эпизоде.
То же происходит и с читателем. Даже если бы ежедневная газета была написана
хорошо, сама ее ежедневность уже исключала бы возможность запоминания хотя бы
нескольких фраз с ее страниц. Сделанная из дешевой бумаги и типографской
краски, газета не переживает дня своей публикации; к заходу солнца она
оказывается в урне или мусорной корзине. И в памяти читателя ее содержание
хранится едва ли дольше. Ни от кого, ежедневно прочитывающего ─ вдобавок ко
всему остальному ─ две-три газеты, нельзя ожидать, что он запомнит даже малую
часть прочитанного. Вчерашние новости вытесняются из памяти сегодняшними. Мы
запоминаем лишь то, что прочли несколько раз и с пристальным вниманием. Именно
так, благодаря своему авторитету и мистическому престижу, читались Библия и
греко-латинская классика. Но совсем не так читаем мы УДейли мейлФ или УПети
паризьенФ.

Современные научные методы служат орудием для новых изобретений;
технический прогресс постоянно наращивает темпы. Но с техническим прогрессом
прямо связаны социальные изменения. Ускорение первого означает ускорение
последних. Фактический багаж, с которым имеет дело информационная литература,
очень быстро растет в объеме и, как это ни тревожно, обретает все большую
значимость. В то же время совершенствование средств распространения информации
приводит к росту потребности в ней. Мы склонны придавать все большее значение
новостям и тому свойству сиюсекундности, которое наделяет даже некоторые
предметы искусства, даже некоторые научные гипотезы и философские спекуляции
дешевой притягательностью политического убийства или результатов скачек.
Привыкшие поглощать информацию, мы развиваем в себе способность читать очень
много и очень быстро. Наверняка есть немало людей, которые после окончания
колледжа или университета ни разу не читали что бы то ни было вдумчиво или
больше чем один раз. У них нет слов, которыми они могли бы подпереть свои
руины. Да им это и не нужно. Достаточно раздробленное и достаточно
возбужденное сознание способно держаться одним только неистовством своего
бега. Из руин оно превращается в песчаный вихрь.

В известном смысле наша страсть к информации действует во вред собственной