"Валерий Гусев. Конкур со шпагой (Повесть про милицию)" - читать интересную книгу автора

государства.
С уважением
доктор сельскохозяйственных наук,
профессор
Н. Пахомов


- Ну и что? - спросил я, прочитав заявление. - Действуй в
установленном порядке.
Профессор дернулся, заерзал на стуле, прерывисто перевел дыхание.
- А что вы так волнуетесь?
- Поймите меня правильно, товарищи. Я пришел посоветоваться с вами.
Вопрос для меня очень сложный, деликатный. Здесь замешаны мои старинные
друзья...
- Извините, - перебил его Яков. - Давайте-ка сделаем так: расскажите
нам, по возможности подробнее, что у вас случилось, вплоть до ваших
интимных сомнений, потом мы зададим вопросы, и вы ответите на те из них,
на которые найдете возможным отвечать, а уж после этого мы вместе решим,
как нам поступить наилучшим образом. Согласны?
Профессор усердно закивал головой:
- Хорошо, хорошо! Это именно то, зачем я шел к вам, на что надеялся.
- Слушаем вас. Садись, Сергей, запиши, что сочтешь интересным.
Профессор провел ладонью по лицу, помял подбородок, закусил на
секунду палец.
- Видите ли, какое случилось неприятное происшествие. В нашей семье с
давних пор хранится старинная шпага, трофей первой Отечественной войны. В
кампании двенадцатого года один из наших предков захватил ее при нападении
на французский обоз. Мы, конечно, гордились этим трофеем, берегли его, тем
более что сама шпага - хотя я и не специалист, но говорю это с полной
ответственностью, - сама шпага, без преувеличения, истинное произведение
искусства. Многие, очень многие коллекционеры предлагали нам обменяться,
обещали большие деньги, даже, не скрою, золото. Судьба распорядилась так,
что я остался последним в нашем роду. Я не коллекционер, шпагу хранил лишь
как память о своих предках, о героических событиях далекого прошлого. И
когда ко мне накануне моей командировки в Нидерланды пришли товарищи с
предложением продать ее в фонд Исторического музея, я подумал и
согласился...
Профессор покашлял в кулак, попросил воды. Яков, передавая ему
стакан, кивнул мне на лежащие передо мной листы: мол, записывай подробнее
- видимо, что-то уже почуял.
- Продолжайте, пожалуйста, - напомнил он профессору. - Мы очень
внимательно слушаем.
- Да... Так вот... Собственно говоря, здесь все и кончается. Я
настоял на передаче шпаги в дар государству, без возмещения мне ее
стоимости, морально не считая себя вправе получать деньги фактически ни за
что. Вы понимаете, что я имею в виду? Я не отбивал ее у врага, не покупал,
да и вообще в глубине души всегда считал, что государство имеет на нее
право большее, чем я. Так с какой же стати я буду ее продавать? Ведь
верно?
К сожалению, я так и не успел передать шпагу: потребовались кое-какие