"Лев Гурский. Поставьте на черное " - читать интересную книгу автора

Работа очень нервная.
- Это я с дачи еду, - успокоил я Вадика. Дачи у меня отродясь не было,
но не объяснять же сейчас парню все преимущества одежды сантехника в черте
города Москвы. Мал он еще и неиспорчен.
- Э-э-э, Яков Семенович... - прохныкал у меня из-под руки пожилой
знаток изящных искусств. Он уже прекратил сопротивление и, видимо, решил
попробовать со мной договориться. Но я равнодушно проигнорировал его
хныканье и сказал, обращаясь только к Вадику:
- Погляди-ка на эту симпатичную пару. Только сейчас продавец книг
заметил, что объятья мои - не такие уж дружеские, а выражение лиц у моих
подопечных - на редкость кислое.
- А в чем дело, Яков Семенович? - недоумевающе спросил он.
- Хочу тебе представить виртуозов своего дела, - объявил я тоном
циркового шпрехштал-мейстера. - Филемон и Бавкида. Афанасий Иванович и
Пульхерия Ивановна. В миру - супруги Паншины. Пенсионеры, бывшие труженики
Союзгосцирка.
Та-та-та-та-а-а, - я напел мелодию циркового марша. - Ап! - Жестом Кио
я выхватил из стариковского пакета альбом Дали и метнул его на прилавок. От
неожиданности бедный Вадик отпрянул и вытаращил глаза. - Ап! -Альбом Босха
птичкой вылетел из-под куртки старика Паншина и плюхнулся рядом с
Дали. -Только одно представление! Ап! - Из хозяйственной сумки мадам
Паншиной высыпалась стопка самых дорогих женских романов: Сандра Питере в
голубом супере с золотом, Диана Скотт в целлофане, Лора Макмастер с тонким
серебряным тиснением по коленкору цвета маренго.
- Но ведь это же... - ошеломленно прошептал Вадик. - Ведь я...
- Правильно, - согласился я. - Это у тебя бы вычли из зарплаты. В
самом лучшем случае. А в худшем - еще и оштрафовали бы за халатность.
Вадик растерянно переводил взгляд со стопки украденных книг на
притихших похитителей. И обратно.
- Это же... Это просто бессовестно! - воскликнул он, наконец.
Наверняка интеллигентный мальчик знал слова и покрепче, но не мог себя
заставить употребить их по отношению к людям в почтенном возрасте. С точки
зрения законов улицы Вадик был "лохом" чистейшей воды. Быстро догадавшись
об этом, старая сволочь Паншин вновь осмелился подать голос.
- Молодой человек, - с надрывом произнес он у меня из-под руки,
обращаясь к Вадику, - простите нас Христа ради. Пенсии хватает только на
хлеб и молоко...
- ...А мы так любим читать... - немедленно заныла старуха Паншина.
- ...А телевизор у нас сгорел... - в тон продолжил Паншин.
- ...А дети нас совсем забыли...
- ...А мы все болеем, еле ходим... Это был профессиональный слаженный
дуэт. В гильдии кладбищенских попрошаек такие артисты - на вес золота.
Чувствуются школа, навыки, опыт. Я увидел уже на лице сердобольного
Вадика жалостливую гримасу. Все, решил я, пора прекращать концерт! Иначе
того и гляди чуткий парень прослезится. Но только этот вымысел - отнюдь не
из тех, над которыми стоит обливаться слезами.
- ...А Мамонтов нам зарплату задерживает... - опел я, подстраиваясь к
стариковскому дуэту.
Парочка мгновенно заткнулась. Вадик захлопал базами и уставился на
меня.