"Лев Гурский. Поставьте на черное " - читать интересную книгу автора

исправно выходили в Европе и Штатах, их регулярно читали по радиоголосам;
журналисты "Правды", завидуя успеху своего бывшего коллеги, злобно
именовали Пашины опусы антисоветским рукоблудием - отчего токаревская
популярность только возрастала. К тому моменту, когда в Советском Союзе
вдруг начались гласность с перестройкой, сеньор Паоло Токарев уже сколотил
неплохое состояние на гонорарах и сумел пережить спокойно скоропостижную
кончину супруги-графини, которая - из-за какой-то старушечьей вредности -
все свои сбережения завещала не мужу, а некоему фонду защиты вымирающих
видов животных...
Я имел несчастье познакомиться с графом в начале девяностых - в пору
самых отчаянных тяжб Токарева делла Винченца со своими российскими
издателями. В это время я уже ушел из МУРа на вольные хлеба частного
детектива, специализирующегося по книжным делам. Почему-то "книжный"
профиль моей новой работы вызвал, помню, особое негодование моего бывшего
начальника майора Окуня.
Ему, наверно, представлялось, будто его бывший подчиненный Яша Штерн
станет посиживать в библиотеках и погуливать по книгохранилищам, лениво
тыкая пальчиком в подозрительные фолианты. О том, что Яше Штерну предстоит
иметь дело с типами вроде Токарева, майор мой и не догадывался. А
догадайся - позлорадствовал бы или даже посочувствовал.
В деле, за которое я едва-едва не взялся, виноватых не было. Вернее,
виноваты были все. Синьор Паоло, посетивший Россию сразу после
августовского путча, пробыл на исторической родине недолго, но увез к себе
в Италию два ценных наблюдения. Во-первых, нормальных европейских законов
здесь нет и не предвидится. Во-вторых, токаревские романы в стране
победившей демократии пойдут на ура. Именно поэтому сообразительный
экс-парикмахер во время своего следующего визита в Россию ухитрился продать
эксклюзив на все уже написанные "Руки" не одному, а сразу пяти крупным
издательствам, взяв у каждого приличный аванс и обещание не афишировать
сделку ввиду происков недоразогнанного КГБ.
Граф Паоло здраво рассудил, что Россия-страна большая и сколько ни
издавай токаревских книг, самый читающий в мире народ скушает все и только
спасибо скажет. Народ, может, и сказал бы спасибо, зато облапошенные
издатели - отнюдь.
Много позже, когда я уже стал в книжных кругах более-менее своим
человеком, мне под большим секретом поведали любопытные подробности
экстренной встречи пяти обманутых издательских директоров - после того, как
графское "многоженство", так сказать, раскрылось. Особенно негодовал,
оказывается, директор питерского "Гаруна" господин Фишман, успевший уже
выпустить пять толстенных Токаревских томов в наилучшем финском коленкоре и
тут только обнаруживший, что четверо его коллег в Москве, Ставрополе и
Смоленске заняты тем же самым. Кровожадный Фишман даже предлагал нанять
коммандос, выкрасть из Италии Токарева - как некогда "МОССАД" похитил из
Аргентины Эйхмана! - и затем организовать ему мучительную казнь путем
побивания графа его собственными книгами. Однако остальная четверка
состояла из людей, несравненно более осторожных и трезвомыслящих, нежели
неистовый Фишман. Было решено итальянского подданного не трогать и даже
визитам его в страну не препятствовать, зато наказать графа по-другому.
Отныне, по негласной межиздательской договоренности, тексты всех уже
написанных и еще не написанных токаревских романов в России объявлялись