"Лев Гурский. Игра в гестапо [B]" - читать интересную книгу автора - А-а-а, - удовлетворенно протянул он.
Для Дмитрия Олеговича это торжествующее "а-а-а" прозвучало, наконец, как долгожданная команда "кру-гом!". Он резко, по-строевому, крутанулся на месте и попытался было продолжить спуск по лестнице, как все нормальные люди: лицом вперед, затылком назад. В то же мгновение Курочкину на плечо упала суровая милицейская ладонь. - Не торопись, бегунок, - послышался веселый голос сержанта. - Поговорим... Спустя несколько секунд Дмитрий Олегович уже подпирал спиной стенку неработающего киоска, а блюститель порядка Мымрецов высился перед ним - большой, плечистый, очень обрадованный неожиданным уловом. Очевидно, сержант только-только начал свой обход этажей вокзала и сразу же поймал подозрительную рыбку. Так себе рыбешку, карасика. Впрочем, со щуками этот рыбак, возможно, и сам бы не рискнул связываться. - Ты чего тут ходишь? - начал допрос Мымрецов. - Опять, значит, прогуливаешься? - Дубинка в его руке похожа была на нетерпеливого ребенка, который на улице безмерно скучает в компании нудных взрослых, переминается с ноги на ногу и тащит тятю за палец. Однако милицейский тятя пока еще не давал полной свободы резиновой малютке. Наблюдая за черной дубинкой, так и рвущейся из мымрецовских рук, Курочкин уже не в первый раз подумал о том, какое новенькое да добротное снаряжение у наших славных органов. И форма на сержанте была наверняка от Зайцева, и наручники импортные, и сам он выглядел гладким и довольным, как будто все его жизненные цели были уже достигнуты и карася. - Ты язык проглотил, бегунок? - осведомился сержант, не получив ответа. - Тебя, кажется, ясно спросили: ты - чего - здесь - сшиваешься? Четыре последних слова Мымрецов произнес с нажимом, сделав вид, будто непослушная дубинка сейчас вырвется и стукнет Дмитрия Олеговича по носу. - Я тут случайно, - сказал Курочкин. Самой дубинки он не боялся: по сравнению с шестиствольным гранатометом это было меньшим из зол. А вот Мымрецов вызывал у него тревогу. Есть люди, для которых первейшие враги - невольные свидетели их унижения, и сегодня, как назло, румяный капитан с улицы Летниковской распек своего сержанта аккурат в присутствии Дмитрия Олеговича. Такое не прощают. С капитаном поквитаться было нельзя, зато с Курочкиным - сколько душе угодно. - Слу-чай-но, - по слогам повторил Мымрецов и сощурился. - Шел в овощной, а попал на вокзал... Заблудился, понимаю. Выходит, ты приезжий, так? - Москвич, - со вздохом ответил Дмитрий Олегович. Он вполне осознавал, до чего глупыми выглядят его ответы. Врать ему не хотелось, а говорить всю правду тем более. - Московская прописка есть? - немедленно осведомился сержант. - Есть, - скучно подтвердил Курочкин, заранее предвидя, что сейчас скажет сержант. - Покажи документы, бегунок, - тут же потребовал Мымрецов и протянул руку, не занятую дубинкой. - Паспорт дома, - чистосердечно признался Дмитрий Олегович. - В |
|
|