"Лев Гурский. Игра в гестапо [B]" - читать интересную книгу автора

свистом засасывало всех, соприкоснувшихся с Курочкиным. Допустим, к
"американской дуэли" в подворотне у магазина "Буратино" он отношения не
имеет. Но - остальные сегодняшние смерти, и в особенности последняя? Думать
об этом было так больно, что впору было биться головой о пластмассовую
вокзальную пальму, чтобы отогнать проклятые мысли... Господи, ну почему у
всех нормальных людей - нормальная проблема "где достать деньги?", и лишь у
Курочкина вопрос жизни и смерти: как от денег избавиться? Ну почему он не
может просто бросить эту кровавую обузу? Это ведь так просто: встать,
отряхнуться и уйти! Ну, попробуй!..
Курочкин решительно встал, отряхнулся и снова сел на вокзальную
скамейку рядом со спящим Филином. "Допустим, - признал он мысленно, - это не
так уж просто". Есть еще господин Седло, который его сейчас усиленно ищет.
Раз он смог вычислить их с Надеждой убежище, он может нагрянуть и сюда...
Правда, ему придется хорошенько попотеть, разыскивая здесь свое сокровище.
Где лучше спрятать ветку? В лесу. А чемоданчик? Естественно, на вокзале.
Даже Курочкин знал эту очевидную вещь.
- Хрр! - утвердительно зарычал во сне бомж Филин и задрыгал ногой, едва
не опрокинув пальму. Возможно, деду снились его бурная железнодорожная
молодость, паровозы, летящие по пути к коммунизму, и лично железный нарком
товарищ Каганович. Дмитрий Олегович подтянул сползающее с Филина рогожное
одеяло, поправил то, что заменило деду подушку, а затем осторожно отодвинул
по-
дальше кадку с искусственным растением. Возможно, эта деталь интерьера
появилась на Павелецком еще во времена железного наркома; недаром ведь бомж
облюбовал именно это место, а не поближе к буфету, где сытнее и бутылок
больше.
Сам же Курочкин выбрал сейчас место у пальмы по другой причине. Точнее,
по двум: здесь даже днем было темновато, а спящий бомж был нелюбопытен. По
крайней мере, в светлое время суток. Да и любопытство Филина дальше пустой
посуды не простирается. Это ведь не Седельников, которому нужны доллары и не
нужны свидетели.
Дмитрий Олегович попробовал мысленно представить себе, как гоблины
господина Седло прочесывают этажи вокзала, но картинка никак не
складывалась. У подчиненных Майкла Викторовича не было лиц, и сам шеф фирмы
"Мементо" являлся в воображении Курочкина в виде элегантного костюма тоже с
облачком вместо лица. Неизвестно, успели ли

преследователи на серо-стальном "Мерседесе" разглядеть, как выглядит
Дмитрий Олегович? Во всяком случае, сам Курочкин уж точно не узнает своих
преследователей. А это значит...
Курочкин тревожно выглянул из-за пальмы и стал всматриваться в
проходящих мимо людей. Вот тот толстый неповоротливый тип, навьюченный
баулами, - разумеется, не соглядатай Майкла Седельникова. И вон та
старушенция с дребезжащей сумкой на колесах - тоже наверняка не из числа
седельниковских гоблинов. И зыркающий во все стороны малыш с полурастаявшим
мороженым, - если, конечно, это действительно мороженое, а не подкрашенный
белой замазкой радиопередатчик... Несмотря на отчаянность своего положения,
Курочкин машинально усмехнулся: он, оказывается, еще способен мысленно
поиздеваться над собой, - значит, не все еще потеряно. Лучшее лекарство от
мании преследования - ненадолго вообразить себя параноиком, это быстро