"Лев Гурский. Игра в гестапо [B]" - читать интересную книгу автора

Курочкин - никакой не преступник, но лишь жертва стечения обстоятельств.
Значит, его надо отпускать... Несмотря на логическую безупречность этого
варианта, поход в милицию пугал Дмитрия Олеговича.

Как ни крути, в органах работают разные люди. В основном, конечно,
умные, но есть и не очень. Вдруг Курочкин попадется под руку именно тем, что
"не очень"? Они-то могут не поверить такому ясному и такому честному
рассказу про зацепившийся рукав, а с ходу объявят Дмитрия Олеговича
соучастником. Или даже организатором. Рраз - и готово!
Задумавшись, Курочкин слишком резко дернул ленточку и порвал ее.
Слетевший с привязи будильник едва не выскользнул на пол и только у самого
пола позволил Дмитрию Олеговичу себя поймать. Курочкин повертел в руках
агрегат, прикидывая, куда бы его сунуть. В карман - великовато будет.
Обратно вешать его .себе на шею? Нет уж, Курочкину надоело быть коровой с
бубенчиком! Пусть лучше полежит в "дипломате", рядом с долларами,
пожелтевшей "Свободной газетой" и какой-то бумажкой. В тесноте да не в
обиде. "Будильнику грех жаловаться, - подумал Дмитрий Олегович. - Всю жизнь
он простоял на буфете и никогда раньше у негЬ не было таких дорогих соседей.
Будет о чем ему вспоминать по возвращении обратно на полку. Главное, не
забыть бы его вытащить, когда придет пора расставаться с этим чужим
чемоданчиком". Бабушкин агрегат точного времени не очень-то нравился
Валентине: по ее мнению, будильник иногда отставал по причине своего
почтенного возраста и одновременно был не настолько старым, чтобы считаться
антиквариатом. Но все же он был Весьма Ценной Вещью, и, если бы Дмитрий
Олегович потерял его,
скандальчик был бы обеспечен. Небольшой, минут на тридцать чистого
времени...
Была в принципе еще одна хорошая возможность честно отвертеться от
"дипломата". Отнести его на почтамт, запаковать и отправить лично министру
финансов - пусть сам и разбирается с долларами. В каком-то

фильме герой так и поступил, хотя потом проявил малодушие и вымаливал
чемодан обратно. Дмитрий Олегович бы не передумал, однако в этой интересной
идее его все же кое-что смущало. Во-первых, он подозревал, что и люди на
почте могли смотреть тот же фильм и догадаться о содержимом посылки.
Во-вторых, всевозможные охранные службы наверняка бы успели трижды заглянуть
в посылку, опасаясь теракта (и куда в этом случае денутся доллары - никто не
знает). Третье "но" было самым прозаическим: за отправку нужно было бы
платить. Дмитрий Олегович тщательно обревизовал собственные карманы и из
денег обнаружил одну лишь жалкую десятикопеечную монетку, при помощи которой
нельзя было бы отправить обычное письмо - не говоря уж про что-нибудь
другое. Кроме малой денежки в карманах нашлись четыре жетона для
телефона-автомата, магнитная карточка для метро (по ней можно было проехать
еще два раза), помятый (но еще годный) троллейбусно-трамвайно-автобусный
талон. Вдобавок Курочкин неожиданно нашел в брючном кармане пластмассовую
коробочку с ампулой и инъектором и некоторое время рассматривал их, пытаясь
сообразить, откуда это и что, собственно, это. Потом он, наконец-то,
вспомнил про сейф-термостат, откуда сегодня утром и выпал данный опытный
образец. Гексатал - мощная штука, даже чересчур мощная, однако денег все
равно не заменит... По всему выходило, что, кроме как в милицию, другого