"Георгий Гуревич. Записанное не пропадает" - читать интересную книгу автора

грохот взрыва дошел до лаборатории Лады. Воздушная волна встретила его в пути;
тугой удар завертел волчком, кинул за облака. Ким переждал наверху полминуты и
затем спикировал к развороченной стене.
Все он понял в первое мгновение. Видимо, Гхор превзошел опасный предел в
опыте, перенапряженный вакуум лопнул, "броня" превратилась в дождь осколков,
продавила и разметала стену лаборатории Гхора.
- За мной не летите! - крикнул он в радиомикрофон.- Может быть проникающая
радиация. Я врач, я измерю, я сообщу, можно ли.
Но никто его не слушал. Том и Нина сами были врачами, Лада тоже. И могла
ли радиация испугать ее?
Почти одновременно с разных сторон все четверо скользнули в пролом.
Дымился развороченный взрывом большой ратоаппарат, на полу хрустели осколки
приборов, казалось, тяжелый каток прошелся по ним. Один из лаборантов стонал,
закрыв лицо руками, другого взрывная волна вынесла в сад. Гхор лежал в углу,
вдавленный за ратоматор, весь в крови от плеч до колен, с рукой, нелепо
вывернутой за спину.
Лада пыталась приподнять его голову и все твердила надрывно:
- Милый, милый, милый, ну посмотри же на меня, милый!
Гхор открыл рот и захрипел натужно. Прохрипел и замер. Ким понял: все
кончено.
- Милый, ну посмотри же на меня!
И не Лада, не потрясенный Ким - Нина закричала во весь голос:
- Мужчины, что же вы стоите как чурбаки? Запишите его! Запишите скорей!

ГЛАВА 2. АРИФМЕТИКА СПАСЕНИЯ

Несколько дней спустя, когда были выполнены самые грустные обязанности,
инициативная группа собралась в холостяцкой квартире Кима.
Здесь, как и в студенческие времена, было неуютно и полным-полно экранов.
На самом большом прибой штурмовал скалы, наполняя комнату таранными ударами и
ворчаньем гальки.
Ким привык к постоянному грохоту, комнатныи шторм бодрил его. Но сейчас
пришлось приглушить бурю, иначе голоса не были бы слышны.
Том с Ниной уселись на диване рядышком; они остались нежной парой, как в
медовый месяц. Лада пристроилась в сторонке, в темном углу за торшером,
отделенная от товарищей вдовьим горем. Ким расхаживал, по обыкновению, слегка
сутулясь, как бы пригибаясь к собеседникам. У стола сидел Сева, с трудом
сдерживавший жизнерадостность. Он сдал наконец экзамен, был счастлив, что стал
полноправным в этой компании.
- Итак, талантливые друзья мои, объявляю собрание открытым. Прошу засечь
время - девятнадцать часов две минуты. Ким излагает идею.
- Идея проста. Мы просматриваем ратозапись, находим травмированные клетки,
удаляем их, вклеиваем запись нормальных.
- Просто, как у Архимеда,- комментировал Сева.- "Дайте мне точку опоры, и
я переверну земной шар". Всего три неясности: где точка опоры, как сделать
рычаг и сколько лет нажимать на него.
Том сказал:
- Спасибо, Сева, три трудности указаны точно. Разберем отдельно опору,
рычаг и потребное время. Параграф один: опора есть ратозапись. Но ратозапись
читать нельзя: каждый атом - тысяча знаков. Жизнь мала, чтобы прочесть одну