"Георгий Гуревич. Записанное не пропадает" - читать интересную книгу автора

эгоизмом влюбленной внучки. Бедная бабушка, жалко ее, но свое она отжила. 0
бабушке поплачем в другой раз.
- А Гхор? Как он выглядит? Не изменился?
Киму даже обидно стало за ту старушку, отдавшую жизнь ради счастья этой
равнодушной девицы. И обе они-Лада. Как странно! Путаница В уме. Мыслить надо
по-новому.
- И он уже не седой? - допытывалась Лада.
Последний разворот. Дамба, ведущая на остров. Аллея с еще не растаявшим
снегом, серым и ноздреватым. Ворота.
Но кто это бежит навстречу по лужам, поднимая грязь
фонтаном, оступаясь в мокром снегу, балансируя руками?
- Куда под колеса, оголтелый?!
И Лада из кабины прямо в воду:
- Гхор!
- Лада!
Стоят в снежной каше по колено, целуются. Головы откинут, посмотрят друг
на друга и целуются опять.
- Любимый!
- Любимая!
Минуты через три Лада вспомнила о третьем лишнем, протянула ему руки для
утешения:
- Кимушка, спасибо!
Но Кима не было. Он оставил влюбленных у машины и ушел прямо в чащу по
ноздреватому снегу к березкам и осинкам, еще худеньким, голенастым, с
растопыренными сучьями, но освещенным солнцем и жизнерадостным, как
девчонки-подростки, у которых все хорошее впереди. Шагал, продавливая наст,
смотрел сквозь ветки на бледноголубое небо и широко улыбался. Так и шел с
застывшей улыбкой.
Ревности не было. И зависти не было: такому беспредельному счастью нельзя
завидовать. Да Ким и сам был счастлив. Видимо, счастье дарить - самое чистое,
самое светлое, оно сродни материнству. И таких минут у Кима будет много
отныне. Много, много раз будет он сводить расставшихся, видеть глаза,
затуманенные слезами радости, слышать трепетное спасибо. Почтальоном радости
будет он в этом мире - нет приятнее функции...

ГЛАВА 7. ВСЕ ЕЩЕ ПЛАЧУТ

Будем вечно молодыми! Вечно будем молодыми!
Сплетая руки, юноши и девушки несутся в буйном хороводе. Глаза их блестят,
лица раскраснелись, ветер треплет волосы, дыхания не хватает для пения, для
крика, для танца...
Небо тоже ликует. Художники раскрасили светом облака.
Словно девушки в пестрых нарядах, толпятся они над Москвой, каждое
смотрится в зеркало реки. Взлетают ракеты, огненные букеты распускаются в
небе, с шипением, треском и звоном крутятся огненные колеса. Треск и грохот в
небе, песни и хохот на земле. Весело и оглушительно празднуют люди победу над
смертью.
- Дедушка, будешь молодым! Иди плясать с нами.
- Гляди на этого бородатого. Вылитый Ксан. Наверное, журналист.
- Эй, приклеивший бороду, передай Ксану, что мы счастливы.