"Георгий Гуревич. Мы - из Солнечной системы" - читать интересную книгу автора

Кроме того, общественники помогали специалистам, если в какой - либо
отрасли создавался трудовой пик, опекали людей одиноких, надломленных
горем, болезнью, неудачей или же молодых матерей.
Личная жизнь была третьим лучом человека: любовь - у молодых, семья -
у людей среднего возраста, у стариков - внуки; и у всех от мала до велика
общение с друзьями.
Четвертым лучом считали заботу о своем здоровье, спорт в основном.
Увлечение было пятым лучом - вечерняя специальность, то, что
по-английски называют хобби. Иные увлекались играми, иные - искусством,
иногда увлечение превращалось во вторую профессию, даже в главную.
Ведь не всем на Земном шаре доставался приятный труд, кто-то должен
был ведать уборкой грязи, варить обеды, кормить детей, ухаживать за
больными - выполнять дела тяжелые, скучные, однообразные, неприятные. Не
все удавалось перепоручить кибам. Люди с неинтересной работой отводили
душу на пятом луче. А некоторым надоедала своя профессия: жизнь велика,
одно дело может и наскучить. И не все знаешь с детства, что-то встречаешь
и в середине жизни. Учись, пожалуйста. Времени хватает, поступай в любой
институт, училище - музыкальное, художественное... Не хочешь учиться, иди
в любительский кружок, играй на сцене, снимай кино для собственного
удовольствия. Пиши стихи, неси их в любой самодеятельный журнал. Есть
такие, где редакторов больше, чем читателей, а тираж... сорок экземпляров.
Журналы эти читают в издательствах, выбирают достойное внимания целого
города, страны, человечества.
Еще в школе говорили воспитатели Киму, что только многосторонний,
пятилучевой человек может быть по - настоящему счастлив. Если один луч
обломится (всякое бывает!), остаются еще четыре. Конечно, попадались на
Земле и однолучевые люди, чаще всего среди изобретателей. Они иногда даже
обгоняли товарищей, вырывались вперед в какой-нибудь узкой области. К
однолучевым относились с уважением и некоторым сожалением. Говорили: "Этот
человек сжег себя на работе, прожил жизнь без радости".
Ким мечтал о радостной, полноценной жизни, "как алая звезда,
пятиконечной".
Даже спорт он выбрал многогранный - любительское стоборье. Стоборье
привилось века два назад, когда люди перестали уважать чемпионов и
рекордсменов - однолучевых людей, посвятивших жизнь своим бицепсам или
икроножным мышцам. Нормы стоборья сдавались в определенном порядке: бег,
спортивная игра, тяжелая атлетика, плавание, машины водные, наземные,
воздушные, опять бег, на другую дистанцию, другая игра и т. д. Ким успел
пройти девятнадцать этапов, мог носить на груди белый значок с цифрой
"19". А сейчас он готовился к двадцатому нормативу - к полету на авиаранце
на три тысячи километров. Это было нетрудное испытание. Ведь он летал на
ранце с десятого класса и крылья пускал в ход чаще, чем ноги.
Путешествия были пятым лучом Кима, его страстью, радостью и отдыхом.
Каникулы он проводил в дальних странах, по выходным облетал Россию, в
свободные вечера путешествовал у себя дома в кинокабине. Он не мог завести
для себя настоящего пента-кино, обманывающего даже кожу, обливающего
человека мнимой водой, опаляющего мнимым огнем; ограничился
зрительно-слухо-ароматной иллюзией. Садился в вертящееся кресло, как у
машиниста, запирал дверь, включал видовую ленту и глядел, как бегут
навстречу дома, прохожие, столбы, деревья, плывут горы, сверкают пруды.