"Георгий Гуревич. Погонщики туч ("Знание - сила", 1948 № 1-4)" - читать интересную книгу автора

Когда лейтенант посадил самолет на воду, бортмеханик, разгребая широкой
грудью воду, выбирался на берег. Увидев лейтенанта, Василий издали поднял
на руках девушку. Зорин вылез из кабины и по колено в воде побрел
навстречу Василию.
Они сошлись на берегу. Механик опустился на колени, бережно положил
Шуру на песок. Ее лицо было очень бледно, зубы стиснуты.
Василий дотронулся рукой до ее холодной щеки и с ужасом отдернул руку.
- Все!.. - прошептал он.
Зорин нагнулся над девушкой, приоткрыл ей веко. Он слыхал, что по
зрачкам как-то определяют - жив или мертв человек. Но у Шуры зрачки почти
закатились, глаза взглянули на летчика пустыми, страшными белками.
- Какая девушка была, боевая! - вздохнул Василий.
- Надо делать искусственное дыхание, - решил лейтенант. - Ты умеешь?
Вдвоем, вспоминая когда-то много лет назад пройденное санитарное дело,
летчик и бортмеханик неумело стащили металлическую сетку, перевернули
безжизненное тело девушки, и лейтенант, как более решительный, разжал ей
зубы карандашом.
Вытянув шею, Василий с волнением следил за ним.
- Осторожно, зубы обломаешь, - говорил он почему-то топотом. Из
раскрытого рта вылилось немного воды.
- Теперь язык вытащить, - сказал лейтенант.
- Еще иголкой его пришивают, - добавил Василий и снял шлем, где, по
солдатскому обычаю, была заколота иголка с суровой ниткой.
- Берись за руки, - решительно произнес лейтенант и тут же замялся. -
Если только ребра целы. Может, просто за язык дергать? Кажется, есть такой
способ.
- А может, коньяк... у меня есть, - предложил Василий. - Подержи рот, я
волью.
Он наклонился с фляжкой в одной руке и с иголкой в другой.
И кто знает, сколько бы еще издевательств претерпела Шура, если бы она
не догадалась в эту минуту открыть глаза.
- Ура-а-а! - завопил Василий и схватил на руки своего начальника. -
Лейтенант, ты гений! Бросай самолет, иди в доктора! Дай я тебя расцелую!

У КОСТРА

ШУРА взяла билет, и вдруг оказалось, что экзамен принимает ее
собственный дядя. Дядя нахмурил брови и постучал чайной ложечкой по столу.
- Ну-ну, Шурочка, смелее! Рассказывай, как настоящий Хитрово.
"Дяде нужно ответить на редкость хорошо, - подумала она, - ему неудобно
будет ставить мне двойку". Волнуясь, она прочла билет и с ужасом
почувствовала, что не понимает ни слова. Прочла еще раз, даже выучила
наизусть нелепые словосочетания. "Как стыдно, - подумала она, - я даже не
понимаю, что он меня спрашивает".
Очень приятно было проснуться после такого сна. В темноте Шура
протянула руку, чтобы зажечь настольную лампу, и запуталась пальцами в
мехе. Почему-то она была укрыта не одеялом, а какими-то куртками, и от них
несло приятным, чуть сладковатым запахом бензина.
- Пусти, лейтенант, - сказал кто-то рядом. - Дай место старому
поджигателю.