"Георгий Гуревич. Ордер на молодость" - читать интересную книгу автора

мне показалось, что мы знакомы, а вообще-то я лечу по своим делам.
Разойдемся, над облаками хватит места.
Отвернул. Бросил прощальный взгляд, вздохнул, говоря откровенно,
пожалев улетающую мечту. Не удалось мне вручить облака, как букет,
незнакомке... Но тут я заметил... заметил нечто, что позволяло, забыв об
этикете, рвануть вдогонку что есть силы... во все тяжи.
Заметил я, что девушка неровно взмахивает крыльями. Левым загребает
сильно, а правое полощет. А это однозначно показывает, что в правом крыле
у нее исчерпался заряд АТФ. Я знал, чем это грозит. Испытал однажды: забыл
проверить заряд перед вылетом, в результате планировал потом с
трехкилометровой высоты. Планировка же вещь непростая, тут нужно и умение,
и везение, и встречный ветер для торможения, и надежный ровный грунт...
горы и морские волны крайне нежелательны. И самое главное: заметить надо
вовремя опасность, начать спуск прежде, чем начнешь проваливаться.
По-моему, краснокрылая уже проваливалась.
Сейчас-то на крыльях обязательно ставят НЗ - аварийную мощность, но,
по-моему, запас этот не помогает.
Тяжи нормальный человек проверяет перед каждым вылетом, аварийку меняют
раз в два года и не думают о ней. Но кто же знает, не скисла ли она именно
сегодня?
Так или иначе, красные крылышки были в опасности, не в смертельной, но
на грани риска. Тут уж неуместно было деликатничать. Я догнал девушку,
глянул ей в лицо (заметил все же, что прехорошенькая), увидел недовольное
недоумение и гаркнул что есть силы:
- У вас тяжи пустые! Давайте вниз!
Недоумение сменилось смущением.
- Ой, в самом деле? То-то я замечаю, что лечу медленно. Я такая
невнимательная, всегда забываю проверить НЗ. Спасибо, сейчас пойду на
посадку.
- Я помогу,- вызвался я тут же. Навязался все-таки. Не стал дожидаться
просьбы о помощи.
- Не надо, не беспокойтесь, летите по своим делам, я умею планировать.
А что там у нас внизу, суша или море?
Однако я был настойчив. Не только ради знакомства.
- Девушка, оставим всякие экивоки. Мы над морем, надо еще до берега
тянуть.
Вода ледяная, купаться не стоит. Не ломайтесь, хватайте меня за ноги.
Ухватили? Ну вот и держитесь крепче.
Так, на буксире, я и спустил ее. Поработать пришлось крыльями как
следует.
Не так просто лететь с прицепом, он провисает, а когда провисает,
аэродинамика нарушается: обтекание хуже, сопротивление больше, сразу
проваливаешься метров на десять, втрое больше усилий, чтобы выровняться.
Но, так или иначе, спустил я девушку сквозь облака и до пляжа дотянул,
пустынного в эту пору, в начале апреля. Только тут, отдуваясь, разглядел я
лицо моей певуньи.
Очень хороша была: смуглая, скуластая, что-то монгольское было в форме
лица, но глазищи огромные и длинные-предлинные ресницы, аж тень на щеки
ложилась.
Тогда в первый раз рассмотрел, а потом столько раз любовался. И сейчас