"Решад Нури Гюнтекин. Птичка певчая " - читать интересную книгу автора

В один из дней я опять лежала на краю бассейна и наблюдала за рыбками.
Позади меня на садовой скамье сидела бабушка в своем неизменном черном
чаршафе*. Возле нее, поджав под себя ноги, как во время намаза, примостился
Хюсейн. Они тихо о чем-то говорили, поглядывая в мою сторону. Надо
полагать, разговаривали они по-турецки, так как я не понимала ни слова.
Интонация их голосов, их непонятные взгляды заставили меня насторожиться.
Я, как зайчонок, навострила уши и уже не видела золотых рыбок, сбившихся
вокруг крошек бублика, который я разжевала и бросила в бассейн. Я смотрела
на отражение бабушки и Хюсейна в зеленоватой воде. Хюсейн смотрел на меня и
вытирал глаза огромным платком.
______________
* Чаршаф - покрывало мусульманских женщин.

Порой у детей не по годам развита необыкновенная интуиция. Я
заподозрила неладное: меня хотят разлучить с Хюсейном. Почему?.. Я была
слишком мала, чтобы разбираться в подобных тонкостях. Однако я чувствовала,
что эта разлука является таким же неотвратимым несчастьем, как наступление
тьмы, когда приходит ее час, как потоки дождя в ненастный день.
В ту ночь я неожиданно проснулась. Моя маленькая кроватка стояла рядом
с бабушкиной. Ночник под красным колпаком у нашего изголовья потух. Комната
была залита лунным светом, который проникал сквозь окна. Спать не хотелось.
Меня душила невыносимая обида. Приподнявшись на локтях, я смотрела
некоторое время на бабушку. Убедившись, что она спит, я осторожно сползла с
кровати и на цыпочках выскользнула из комнаты.
Я не боялась темноты, как многие мои сверстники, не боялась ходить
ночью одна. Когда деревянные ступеньки лестницы, по которым я спускалась,
начинали скрипеть у меня под ногами, я останавливалась с замирающим сердцем
и пережидала. Моя осторожность могла сделать честь любому взрослому
человеку.
Наконец я добралась до передней. Дверь оказалась на запоре. Но меня
выручило окошко рядом с дверью, ведущей в сад. Оно было распахнуто.
Выскочить через него в сад для меня было минутным делом.
Хюсейн спал в сторожке садовника в конце сада. Я побежала прямо туда.
Длинный подол белой ночной рубашки путался у меня в ногах. Войдя в
сторожку, я забралась на кровать к Хюсейну.
У Хюсейна был очень крепкий сон. Я узнала об этом, еще когда мы жили в
Арабистане*. Разбудить его по утрам было нелегким делом. Чтобы заставить
его наконец открыть глаза, приходилось садиться верхом ему на грудь, словно
на лошадь, тянуть за длинные усы, как за поводья, и при этом оглушительно
кричать.
______________
* Арабистан - арабские провинции Османской империи.

Однако в эту ночь я побоялась будить Хюсейна. Я была уверена, что,
проснувшись, он не позволит мне, как прежде, лежать у себя под боком,
возьмет на руки и, не обращая внимания на мои мольбы, отнесет к бабушке.
А у меня было одно желание: провести последнюю ночь перед разлукой
рядом с Хюсейном.
У нас в семье до сих пор еще вспоминают о моей проделке.
Под утро бабушка проснулась и увидела мою кровать пустой. Старушка