"Арсений Гулыга. Гегель ("Жизнь замечательных людей" #488) " - читать интересную книгу автора

диалога "Пир"). Диотиме он посвящает свои стихи, называет Диотимой героиню
своего романа "Гиперион". "Это было какое-то любовное безумие", - вспоминает
очевидец. Таиться более невозможно. Гельдерлин уезжает.
Дальнейшая его судьба трагична. Поэт попадает во Францию. Но там уже
отгремели революционные бури, всюду коррупция, культ военщины, мещанство и
карьеризм. Гельдерлин тайком переписывается с Диотимой, которую по-прежнему
страстно любит. Вдруг из Франкфурта приходит печальное известие: его
возлюбленная умерла. Этого удара он уже не может выдержать. Душевное
расстройство быстро прогрессирует. Летом 1803 года Шеллинг встречает
Гельдерлина в Швабин и сообщает о своих впечатлениях Гегелю (который к тому
времени обосновался в Иене): "Его вид потряс меня, внешность вызывает
отвращение неопрятностью, у него манеры людей, которые находятся в подобном
состоянии, хотя речь его меньше всего свидетельствует о сумасшествии. Здесь
ему не вылечиться. Я хотел тебя спросить, не примешь ли ты его в Иене, если
он туда приедет, а такое намерение у него есть. Ему нужно спокойное
окружение; заботливый уход, может быть, поставит его снова на ноги. Тот, кто
примет его, должен, конечно, стать его наставником и заново создавать его.
Если удастся совладать с его внешностью, то он будет не в обузу - ведет он
себя тихо и весь погружен в себя".
Ответ Гегеля: "Благодарю тебя за разнообразных воспоминания о Швабин,
которые ты мне сообщил. Для меня были неожиданностью разнообразные
художественные достопримечательности, которые ты открыл в Штутгарте. Но все
же этого мало для того, чтобы создать противовес для всех прочих плоских и
неинтересных вещей, что гнездятся там. Еще большей неожиданностью для меня
было появление в Швабии Гельдерлина, да еще в таком виде. Ты, конечно, прав:
там он вряд ли излечится. Но теперь уже не поможет и Иена. Весь вопрос в
том, достаточно ли в его состоянии одного покоя, чтобы поправиться. Я
надеюсь, что он все еще питает ко мне некоторое доверие, которое он когда-то
ко мне имел, и это даст мне возможность что-нибудь для него сделать здесь, -
если он тут появится".
Некоторые биографы Гегеля утверждают, что философ и поэт никогда не
были друзьями. Это неверно. "Дорогой брат, - пишет Гельдерлин Гегелю вскоре
после окончания университета, - ...мы верим, что наша дружба будет вечной".
Гегель отвечает ему не менее восторженно: "Ко мне вновь пришла радость -
весть о тебе. Каждая строка твоего письма говорит о неизменной любви ко мне.
Я не могу выразить, как много радости оно мне принесло я еще больше -
надежды. Надежды увидеть тебя". Не верить искренности этих слов нельзя. Два
столь несхожих характера тянулись друг к другу, как бы стараясь
компенсировать у себя отсутствие тех или иных духовных качеств. Подражая
поэту, философ писал стихи. "Общение с Гегелем, - признавался Гельдерлин, -
для меня крайне благотворно. Я люблю таких спокойных, рассудочных людей; они
могут служить ориентиром в тех случаях, когда не знаешь, как определить свое
отношение к миру и самому себе". Других свидетельств об их встречах во
Франкфурте не сохранилось. Может быть, там наступило охлаждение, может быть,
позднее.
Гельдерлин умер в 1843 году. С 1806 года он находился в состоянии
полного помешательства, сначала в клинике, затем в приютившей его чужой
семье. Гегель ни разу не навестил его. Первое время в письмах к однокашнику
Синклеру он справлялся о здоровье поэта, но Синклер тоже не был в курсе
дела, и скоро имя Гельдерлина исчезло из их переписки. Гегель слишком ценил