"Евгений Гуляковский. Шорох прибоя" - читать интересную книгу автора

Провела рукой по притолоке, достала маленький плоский ключ, с видимым
усилием повернула его и молча посторонилась, пропуская меня вперед. Из
прихожей хлынула волна затхлого воздуха. Пахло какой-то плесенью, гнилью,
черт знает чем. Так не пахнут жилые помещения. Я невольно попятился, за
моей спиной клацнул замок. На секунду мне показалось, что я попал в
западню. В прихожей было совершенно темно, я весь сжался, ожидая неведомой
опасности. В квартире было абсолютно тихо, не доносилось ни единого звука,
только с улицы приглушенно ворчали проходившие мимо машины. Секунды
исчезали в темноте, и ничего не происходило. Потом вдруг щелкнул
выключатель, и в прихожей вспыхнул свет. Она стояла, прижавшись спиной к
двери, и в глазах ее стоял ледяной ужас, только поэтому она, наверно, не
заметила моего страха. Я услышал, как она прошептала:
- Что же это... Боже мой...
Я проследил за ее взглядом. Прихожая выглядела странно, не спорю. И все
же я не понимал, чего она так испугалась. На всем лежал толстый слой пыли.
Из приоткрытого стенного шкафа выпала какая-то одежда и теперь валялась на
полу. На шкафу, под самым бра, висел большой перекидной календарь со своей
картинкой на каждый месяц. На той, что сейчас тускло поблескивала из-под
слоя пыли, летали бабочки, цвели цветы...
Она уже взяла себя в руки, подошла к календарю и провела пальцем по
названию месяца, слово "май" вспыхнуло на глянцевой странице ярким бликом.
- Похоже, вы давно здесь не были...
- Да... Целую вечность. - Она как-то странно посмотрела на меня. - Вы
промокли из-за меня. Если хотите, я сварю кофе.
Кажется, она полностью пришла в себя. Мне не хотелось кофе, но,
конечно, я не стал отказываться, хотя обилие загадок начинало меня немного
раздражать.
- Тогда пройдите на кухню и подождите минуту. Мне надо переодеться.
Она вернулась минуты через три. Одежда всегда очень сильно меняет
женщину. Под строгим серым костюмом у нее был теперь тонкий черный свитер.
Больше она не походила на заблудившуюся школьницу. Достав из шкафа чашки и
с сомнением оглядев их, она отвернула кран, который не сразу поддался ее
усилиям, но наконец фыркнул и выплюнул в чашку порцию ржавой коричневой
жижи. Несколько секунд она молча рассматривала чашку, потом выплеснула ее
содержимое в раковину, повернулась и внимательно посмотрела мне в глаза.
- Из моей жизни кто-то украл несколько месяцев. Мне бы очень хотелось
знать, какое вы имеете к этому отношение?
Я так растерялся, что в ответ на ее вопрос лишь пролепетал:
- Я? Почему я?
- Вчера был май, понимаете, вчера! А сегодня вы подбираете меня на
пустынной дороге. И сегодня уже не май, ведь правда?
- Октябрь.
- Октябрь... Находите меня именно вы - а вчера был май...
Как ни странно, в ее вопросах была некая недоступная моему пониманию
логика. Ведь почему-то же случилось так, что именно я встретил ее и теперь
уже не был так уверен в своей непричастности к тому, что сегодня был
именно октябрь.
- Действительно... Здесь что-то не так...
Она открыла хлебницу и с отвращением, словно это была огромная живая
гусеница, вынула из нее батон, покрытый длинной бахромой плесени. Мне