"Андрей Гуляшки. Маленькая ночная музыка ("Приключения Аввакума Захова" #5) " - читать интересную книгу автора

половины седьмого. Приведённая в замешательство сообщением о смерти чуть ли
не троюродного дяди (труп был уже увезён), девушка собралась было заплакать
и. может быть, действительно заплакала бы, если бы полковник, умудрённый
житейским опытом, немедленно не сунул ей в руки внушительный документ,
скреплённый большой четырехугольной печатью. Это было завещание, о чем
девушка догадалась с первого же взгляда, несмотря на то, что её глаза уже
налились слезами. Полковник пояснил, что документ, обнаруженный в бумажнике
покойного, будет ей окончательно передан соответствующим нотариусом,
вероятно, чере3 несколько дней заодно с другими бумагами, адресованными
лично ей Впрочем, пусть она бросит хотя бы беглый взгляд на сей документ,
поскольку умершему уже ни до чего нет дела, а жизнь остаётся жизнью а
требует своего. Эти благожелательные слова немного успокоили девушку, хотя
она и выслушала их вполуха, так как, покуда полковник говорил, торопилась
прочесть наиболее существенное в документе. Неудобно же в подобных случаях
углубляться в продолжительное чтение.
Итак, племянница инженера, её жених и первый свидетель, сообщивший о
несчастье, - доктор математических наук Савва Крыстанов - выслушали любезную
просьбу не покидать дом до окончания предварительного следствия по делу о
двух убийствах.
В этот вечер дирижёр оказался свободным - была пятница, выходной день
эстрадного оркестра. Он сказал, что ему все равно и что если это необходимо
товарищам из следственных органов, то он с удовольствием останется в
квартире к их услугам даже до полуночи. Один лишь доктор математических наук
глубоко переживал смерть инженера. Повесив нос и сгорбившись, он уныло сидел
под канделябром. Курил сигарету за сигаретой, но, не докурив, забывал о них
и, лишь когда окурок обжигал ему пальцы, глубоко затягивался и сердито
бросал его в огромную пепельницу кованого железа, стоявшую, словно блюдо, на
треножнике рядом с канделябром.
Допрос на чердаке вёл один из инспекторов угрозыска. Группа работников
Госбезопасности вопросы задавала редко, а Аввакум вообще не принимал участия
в диалоге и стоял в стороне, укрывшись за громоздким кирпичным стволом
центрального дымохода. Отдельные моменты показаний старшего сержанта Ставри
Александрова и Владимира Вла-дова, которого старший сержант и его напарник
застали склонившимся над трупом убитого милиционера, можно свести к
следующим монологам:

ПОКАЗАНИЯ СТАРШЕГО СЕРЖАНТА СТАВРИ АЛЕКСАНДРОВА

"Я и мой напарник Иван Стойчев, тоже старший сержант ГАИ, находились в
управленческом "газике" на том месте, где улица Обориште выходит на площадь.
Возле нас остановился на своём мотоцикле младший сержант ГАИ Кирилл Наумов,
и мы втроём обсуждали, кому в каком направлении двигаться, имея задачей
контролировать движение в секторе между бульварами Заимова и Русским, а
также по шоссе - до ответвления на аэропорт Враждебна.
Мы выехали из Управления почти сразу же после семнадцати часов и на
перекрёстке оказались, вероятно, в семнадцать десять. Проговорили мы не
больше одной-двух минут, когда мимо нас промчался зелёный "москвич" со
скоростью по меньшей мере девяносто километров, то есть на тридцать
километров больше самой максимальной, с которой разрешается двигаться
машинам в этом районе. Младший сержант Кирилл Наумов немедленно включил