"Андрей Гуляшки. Маленькая ночная музыка ("Приключения Аввакума Захова" #5) " - читать интересную книгу автора

мотор и устремился в погоню за нарушителем. По причине туманной погоды и
большой скорости, развитой преследуемым, нам не удалось установить номер
"москвича". К тому же мы были страшно поражены - редко случается, чтобы по
улицам двигались с такой бешеной скоростью. Вот я и сказал Стойчеву: "Не
кажется ли тебе все это дело немного особенным?" А он мне сказал: "Очень я
тревожусь за Кирилла, гляди, какой мокрый асфальт". Мчаться по мокрому
асфальту на мотоцикле со скоростью девяносто километров!.. И, недолго думая,
мы тоже тронулись. На углу улицы Априлова мы затормозили и спросили
постового: "Ты не видал зелёный "москвич" и за ним наш мотоцикл?" Он указал
на улицу Обориште. - "Как не видать! "москвич" сшиб на углу тележку с
каштанами". - "А мотоцикл?" - спросили мы. Ведь каштаны, даже если они и
рассыпались, можно собрать, а если человек грохнется об асфальт на
девяностокилометровой скорости, так от него мало что соберёшь! "Москвич"
задержался на повороте, и наш товарищ, поди, уже его нагнал". Мы дали газ,
проехали по улице и - глядь, на первом же перекрёстке зелёный "москвич".
Пустой, стоит на месте. Ладно, но как узнать, тот самый или не тот самый?
Таких зелёных "москвичей" у нас ведь развелось до черта! Мы дальше, но едем
уже медленнее - рассуждаем по поводу создавшейся ситуации, и вдруг - перед
железной оградой наш мотоцикл! Калитка - настежь, парадная дверь - тоже
настежь. "Тут беглец и спрятался, и наш товарищ, стало быть, преследует
его", - догадались мы, остановились у ворот и - бегом по лестнице. По
лестнице - на чердак! Где же ещё спрятаться нарушителю, если не на чердаке?
Не будет же он звонить в квартиры! А если и будет, так кто его впустит?
Поднялись мы по каменным ступеням и только добрались до деревянных, как
кто-то заорал на чердаке, да так - будто его ножом прямо в сердце пырнули. В
жизни не слышал такого крика! Как мы взлетели сюда, когда я выхватил фонарь
и расстегнул кобуру, не могу доложить, не помню. Помню лишь, когда я зажёг
фонарик, - этот тип как раз поднимался на ноги, а у его ног лежал труп
младшего сержанта. Свет ударил ему в лицо, и он заслонил правой рукой глаза.
Ладонь была в крови, и кровь стекала вниз, к рукаву. Это и сейчас можно
установить - рукав-то окровавлен. Мы набросились на него и тотчас же
повалили на пол - он не сопротивлялся, а только как-то бормотал, и нельзя
было понять, плачет он, или воет, или что-то пытается сказать. Мы вывернули
ему руки за спину, и я стянул их своим ремнём и начал его обыскивать, как в
таких случаях полагается, а мой напарник в это время осматривал труп
младшего сержанта. Тот, бедняга, уже испустил дух, из горла ручьём текла
кровь. Я взял его за руку - никакого пульса не нащупал. Спрашиваю типа: "Это
твоих рук дело?" Он лишь головой покачал. Так бы и оглушил его рукояткой
револьвера, но сдержался. "А кровь у тебя на руке?" - говорю Он взглянул на
руку, будто это не его рука. Вообще пытался разыграть нас. "Где оружие?" -
спросил я. "А кто его знает! - ответил он. - По-моему, он убежал с
оружием". - "Кто ещё?" А он: "Я почём знаю!" - "Слушай, - сказал я
товарищу, - ты его постереги тут две-три минутки, пока я сбегаю позвоню".
Вот и вся история. А спускаясь по лестнице, встретил я этого, в очках.
Он утверждал, что видел труп, и я был страшно изумлён, во-первых потому, что
на чердаке его не было, и, во-вторых, потому, что он что-то плёл о каком-то
отравлении, а в данном случае не может быть и речи об отравлении, а об
убийстве с помощью огнестрельного оружия. Под подбородком у младшего
сержанта была дырища, и из неё так и хлестала кровь. Я хотя и не специалист
по таким делам, но сразу предположил то, что установили и вы, что пуля,