"Андрей Гуляшки. Спящая красавица ("Приключения Аввакума Захова" #4) " - читать интересную книгу автора

оказываюсь на высоком берегу, под которым полноводной рекой льется жизнь
Аввакума? Может, я сам напрашиваюсь на то, чтобы поблистать чужим,
отраженным светом? А быть может, напав на интересную находку, мне
просто-напросто хочется насладиться тем любопытством, которое она вызовет у
публики.
Впрочем, не такой уж я романтик, чтобы предаваться столь поэтическим
влечениям! Как ветеринарный врач, я рассуждаю просто и деловито. Многие
ходят в картинную галерею посмотреть на картины знаменитых художников. Один
придет, полюбуется выставленными полотнами, уйдет и не вернется. Мне
кажется, он попал в галерею случайно - наткнулся по пути на выставочный зал.
Бывают и другие посетители: они заходят в галерею в другой и в третий раз и
всегда с интересом, достойным похвалы, рассматривают картины, любуются
произведениями искусства с неподдельным восторгом. Такие люди приходят сюда
не случайно, но и у них интересы довольно общие, они напоминают школьников,
которые учатся на одни лишь пятерки. Но есть и третьи, эти совсем особые -
они пробегают по залам, скользя глазами по большинству выставленных полотен,
и останавливаются лишь у тех картин, от которых они ни глаз, ни души
оторвать не в силах. Всякий раз это одни и те же произведения, написанные
одними и теми же мастерами. По-видимому, эти полотна обладают какой-то
притягательной силой, именно они, а не какие-либо другие способны
удовлетворить ненасытную духовную жажду этих людей. Они не просто любуются
этими картинами, они живут ими. Можно ли назвать таких людей случайными
посетителями?
Вот как я начинаю рассуждать, когда "случается", что наши пути с
Аввакумом вдруг сходятся.
Теперь, когда все эти события давно стали прошлым, мне приходится
рассказывать о них, как свидетелю - от "третьего" лица. Так бы стал
рассказывать ют, кто часто приходит в художественную галерею, чтобы
поглядеть на картины любимых художников.
Прежде чем приступить к этой истории, необходимо, как мне кажется,
вкратце напомнить о некоторых более давних событиях. Сейчас, глядя с вершины
настоящего, невольно хочется дополнить их некоторыми эпизодами из жизни
Аввакума до упомянутого дня 27 ноября.
Аввакум по-прежнему жил на улице Латинка, в доме подполковника запаса
доктора Свинтилы Савова. Ему пришлась по душе эта тихая, уединенная улица,
которая с восточной стороны упиралась в сосновую рощу городского парка; да и
сама квартира - на втором этаже с верандой и старинным камином - полностью
отвечала его желанию отдаться спокойному творческому труду.
Напомню: после дела Ичеренского и бактериологической диверсии
руководство госбезопасности приняло решение на время "законсервировать"
своего секретного сотрудника, чтобы он, не будучи непосредственно связанным
с оперативной работой, оставался некоторое время в тени. Временная
"консервация" была необходимостью - тяжкой для Аввакума, но как тактический
маневр полезной.
В придачу ко всему возникла совершенно опереточная история с Виолетой -
внучатой племянницей Очинтилы Савова. Ее увлечение напоминало ему оперетту
Кальмана или Штрауса - музыка чарует, нашептывает о весенних ночах, о
молодости - и это прекрасно, однако и роскошные мундиры с эполетами, и
кринолины, и до глупости наивные любовные речитативы - весь этот блестящий
мир дешевых эффектов давно ушел в прошлое и стал бесконечно чужд