"Георгий Дмитриевич Гулиа. Человек из Афин (Историческая трилогия - 2) " - читать интересную книгу автора

- И это очень плохо, - бросил Анаксагор.
- Что - плохо? - спросил Лампон.
- А то, что вы, истинные прорицатели, недоступны.
- Почему же это плохо?
- А потому, что все хотят знать, что сбудется завтра,
послезавтра, неделю, год спустя.
Лампон махнул рукой:
- Эти представления о прорицателях так же устарели, как
знания о природе времен Гомера. Более того - даже со времен
Гесиода! Друзья мои, время летит на крыльях, оно летит очень
быстро. Меняются люди, меняются и понятия. В наше время задача
прорицателя не столько в том, чтобы заглянуть в будущее,
сколько в том, чтобы правильно истолковать это будущее.
Анаксагор прищелкнул языком:
- Очень хотелось бы увидеть такого прорицателя. Именно
такого!
Лампон огрызнулся:
- И - что же тогда?
- Я был бы очень доволен. Почти счастлив.
- В таком случае, - сказал прорицатель, - можешь считать
себя таковым: я перед тобою!
Анаксагор уставился на Лампона, тараща глаза.
В разговор вмешалась Аспазия:
- Мне кажется, дорогой Анаксагор, что в словах Лампона
заключено нечто большее, чем это может показаться на первый
взгляд... Да, да, не удивляйся. Я попытаюсь изъясниться более
понятно. Так, чтобы легче было мне самой... Прошу садиться!
Располагайтесь поудобнее. Особенно я прошу об этом моего нового
гостя. - Она мягко обратилась к Периклу: - Вон та скамья,
изготовленная некиим персом, мне кажется, была бы весьма
удобной. Прошу тебя! - А потом Аспазия уселась сама и
продолжала: - Сдается мне, что истинный прорицатель прежде
всего хороший знаток прошлого. Может быть, я выразилась не
совсем точно: прекрасный знаток прошлого! Умеющий заглядывать в
прошлое и угадывать путь, пройденный человеком, схватывать
извивы пути - и мысленно продолжать этот путь с учетом
всяческих неожиданностей, случающихся в жизни. Таким образом,
прорицание скорее работа ума, притом огромная, нежели
мгновенное видение, нечто молниеносное, осеняющее прорицателя.
Но... - Аспазия обвела всех своей милой улыбкой и заключила: -
Но, возможно, я и ошибаюсь.
Перикл слушал ее, не глядя на нее. Этак немножко с
опаской, как слушают речистую хозяйку, когда та перебирает свои
девичьи годы или касается рыночных цен. Но с каждым ее словом
он более внимательно вслушивался в ее слова. Воистину эта
женщина поразила его, если только Перикла можно еще поразить! И
тем не менее он не спешил еще с выводами о ее уме.
Аспазия продолжала:
- Я знала одного стоика, который долгое время жил на
Крите, а затем в Ливии. А умирать приехал в Афины. Он говорил