"Алеш Гучмазты. Матрона " - читать интересную книгу автора

взялись помочь соседке.
Зять же, услышав их голоса, воткнул вилы в сено и заулыбался, радуясь
приходу Венеры, конечно, ну и Матроне заодно, и она поняла его настроение и
подыграла сама:
- Сынок, тебя не заморили здесь?
- А что мне будет? С зятя что взять?
- Ну да, некоторые зятья думают, что их дело только за праздничным
столом сидеть, - немедленно вступила Ната, - но у нас такое не принято,
ничего не поделаешь.
Ей, видимо, надоело работать, она прислонила грабли к копне и
направилась к дочери.
- Ох, устала! Целый луг сгребла в одиночку. Пойдем, посидим под
деревом, они и без нас закончат.
- Давай, я вместо тебя, - вызвалась Венера, - я быстро.
Матрона сразу же догадалась: она не просто матери помочь собралась, она
хочет большего - быть рядом с мужем, делать с ним одно дело. И тот уловил,
засветился весь, но промолчал, продолжая работать. Это был единый порыв двух
близких людей, великое чувство, которого они и сами, наверное, не понимали,
да и незачем им было понимать - они действовали по наитию и не могли
ошибиться. Такое счастье редко кому выпадает. Но и те, кому оно достается,
не всегда дорожат своей удачей, привыкают к ней, не замечая своего отличия
от других, считая, что все это дело обычное, обыденное, будничное, и со
временем дарованное им свыше обесценивается, истирается о суету жизни, и
хорошо, если остаются хоть воспоминания о прекрасных, но безвозвратно
ушедших временах. Такое счастье могут оценить лишь те, кому оно выпало вроде
бы по жребию, но сразу же было отнято какой-то чужой, неодолимой силой, те,
кому суждено было низвергнуться с заоблачных высот в самую грязь жизни.
Ната же в этом ничего не смыслила:
- Нет, нет, - сказала она дочери, - потом сгребем.
- Тогда я воды принесу, будет чем руки помыть...
Венера стояла на своем. Она любовалась ладной работой мужа и хотела,
чтобы и он имел возможность любоваться ею, чтобы все смотрели на них и
видели, как они подходят друг другу, как красивы и счастливы.
- Везет тебе, Матрона, - не без ехидства произнесла Ната, едва усевшись
под ясень, - эти люди не забывают про тебя.
Матрона сразу же поняла, что речь идет о сватовстве, но ей не хотелось
слышать это от Наты и в то же время не терпелось узнать хоть что-то.
- Я же девушка на выданье, Ната, - отшутилась она, - почему бы женихам
не обивать мои пороги?
- Нет, нет, я правду говорю, - перебила ее Ната. - Наверное, и наши там
тебя расхвалили, и ихнему парню, говорят, ты пришлась по душе. В общем,
парень так и сказал, если, говорит, она согласна выйти за моего отца, пусть
скажет, чтобы не откладывать больше, не тянуть время.
- Но как же я могу согласиться? - усмехнулась Матрона. - Надо бы хоть
краем глаза на жениха глянуть, это ж тебе не прежние времена, когда невесту
никто не спрашивал.
- Не скажи, - Ната сощурила свои и без того узкие глаза, - ты ведь уже
стоишь ближе к мертвым, чем к живым. А выламываешься так, будто
двадцатилетний парень топчется у твоего порога.
Матроне было неприятно слышать это, и вспомнив обо всех своих горестях,