"Андрей Тереньтьевич Губин.?Молоко волчицы " - читать интересную книгу автора

кресты, храмы, дворцы, люльки и гробы. Росли казачьи табуны, стада, отары.
Арсенал охраняли бессменно. Несли караулы на дальних пикетах. Ходили на
Линию. На неприметном сперва кладбище густо поднялась сирень, и на иных
могильных камнях уже мох заточил слова.


Был темной, дикой и кизячной станице город подчинен. Архитектурою
изящной гордится и доныне он. Театр в городе и школа, лечебниц корпуса
легли...
В станице площадь стынет голо - на сходке там штрафных секли.
Хатенки. Лебеда. Навоз. Быков мычанье. Скрип колес. Читать в станице не
умели, хоть в хате рядом на постой поставлен был на три недели стихи
слагающий Толстой. И Пушкин был сюда влеком. И здесь несется в дым и
темень, не сожалея ни о ком, убитый на дуэли Демон.


В соседстве со Старицкими могила молодого генерала от артиллерии с
нерусской фамилией, чем немало гордились впоследствии потомки Парфена.
Имя Гавриила Старицкого можно и сейчас прочитать на мраморной доске в
Николаевской церкви - список георгиевских кавалеров станицы.
Детей Гаврилы из уважения к чину отца называли "Есауловы", что
привилось. "Чей?" - спросили Ваську на службе. "Есаулов", - простодушно
ответил станичник. Так и записали. Когда выяснилось, что Васька имеет
фамилию, ленивый писарь перебелять бумагу не стал.
Славились Есауловы как собачатники и охотники. Не миновала родовая
страсть и Василия.
О д н а ж д ы  в  з и м н и й  д е н ь  з в е н я щ и й, к о г д а 
м о р я  с н е г о в  м о л ч а т, у б и в  в о л ч и х у  в  с о н н о й 
ч а щ е, п р и н е с  з а  п а з у х о й  в о л ч а т.
Один волк вырос и дал потомство - смешался с белой татарской
овчаркой.
Продолжив род, Василий Есаулов погиб "на усмирении армян и жидов". А
скрестил он свою голубую казачью кровь с не менее знатным родом Мирных.
Как-то вскорости после воли мужикам в России по Кавказу вояжировали
государь Александр Второй и его венценосная супруга. На площади войскового
города выстроили казачий полк. Медленно шла вдоль строя императрица,
государь же стоял поодаль в свите генералов и министров. Долго шла
государыня и вдруг, решившись и просияв, показала на стройного кавалера,
нашего станичника Самсона Мирного: "Этот!" Кавалер едва не уронил
винтовку. "На квартиру!" - бросил адъютант его величества, и высочайшие
супруги укатили. Увезли Мирного в Санкт-Петербург. Однажды влетает в
станицу тройка серебристой масти. Самсон, в черкеске генеральского сукна,
вылез из коляски. Подождал, пока соберутся люди, приосанился: "Крестным
отцом взяли". - "Кто?" - допытывались изумленные станичники. - "Да
государь с государыней, внука их, Николая, крестил". И долго поил станицу,
бросая шинкарям царские деньги и блистая граненым в позолоте оружием. Свою
же казачью шашку Самсон лодарил на зубок крестнику Кольке, как называл в
подпитии будущего, последнего императора России. Погуляв, Самсон простился
с семьей, уехал в столицу, пробыл при Николае Романове двадцать шесть лет
камер-казаком, и когда Николай взошел на престол, Самсон освободился и с