"Елена Грушко. Моление колесу" - читать интересную книгу автора

счет, переедут в Город, большое дело! Так что здесь самое место
прятать эти поганые альфа-частицы или на что оно там, это ядерное...
распадается? Альфа-частицы, бета, гамма... Во, в точности как этих
мужиков звать! Ну, видать, не зря. А мужики серьезные. Глаза будто
пеплом повернуты. Форма... вроде джинса, а подстежка как бы из фольга.
И "револьверы"... Одно слово - "револьверы", а при них и счетчик
Гейгера, и не курок, а целый компьютер, и вообще вид - что твои
бластеры.
Темный лес нависал над людьми, в лицо бил ураган цветения, жарких,
влажных запахов... голова слегка кружилась. Сигме приходилось то и
дело одергивать себя, чтобы не налететь на Гамму или не отстать. От
этого дурмана всякая чушь лезла в голову. Например, вдруг вспомнилось
сто лет как позабытое: в десятом классе учился он, когда его в апреле
пригласили на "открытие навигации" - речную прогулку в замечательной
компании, с девчонкой, с которой он давно мечтал познакомиться, с
выпивкой, гитарой, новыми магнитофонными записями... Мечта! И выходной
как раз был, да вот беда: в школе именно в этот день затеяли
воскресник по озеленению нового бульвара и поставили условие множеству
недовольных: или пожал-те с лопатой, или - комсомольский билет на
стол. Страшно теперь и вспоминать, до чего в те годы доходило... Черт
бы с ним, конечно, с билетом, - а как насчет грядущих выпускных
экзаменов? И характеристики в вуз? И вообще - это же всю жизнь
зачеркнуть одним махом!..
Разумеется, он пришел на воскресник и весь день молча копал ямы. И
такая ненависть накопилась в сердце - нет, почему-то даже не к
бранчливой классной, не к дуре секретарю школьного комитета ВЛКСМ, не
к зануде функционеру из райкома - а к этим вот тоненьким прутикам с
клейкими, пахучими листочками! Вечером Сигав (тогда его звали просто
Вовка) вышел из дому буркнув: "Я недолго, погуляю". Тело еще ломило -
какие бы там прогулки! - но ненависть просила выхода.
На бульваре было темно и пустынно. Вовка прошел его насквозь,
ощущая себя сказочным Вырвидубом, когда играючи выдергивал из земли
нежно-кудрявые прутики и хрупал их через колено.
То-то писку было в школе наутро!.. Но никто и никогда ничего не
узнал. Вовка старательно негодовал вместе со всеми.
... Сигма внезапно заметил, что стоит на месте - и все его боевые
товарищи тоже стоят, настороженно вслушиваясь в старческое дребезжанье
дубовых сучьев. Уж не поразили ли их тоже какие-то непрощенные
воспоминания?
Вдруг деревья впереди расступились, и на тропу вышла женщина.
Она приближалась неспешно, слегка касаясь рукою стволов, и вокруг
начинали звучать негромкие голоса, как будто она колоколов касалась.
Наваждение, конечно!
Наконец женщина остановилась неподалеку, опустив руки и чуть
склонив к плечу голову. Вокруг нее словно бы реяло марево, и
призрачным казалось ее лицо в зеленоватом - сквозь кружево ветвей -
солнечном свете. И даже какой-то зверек, похожий на зайца, на миг
выскочивший было на тропу, но сразу прянувший в кусты, тоже показался
зеленым!
"Похоронщики" настороженно молчали.