"Эндрю Круми. Принцип Д'Аламбера (историческая фантасмагория)" - читать интересную книгу автора

- Или древо познания, если воспользоваться аллегорией Бэкона.
- Очень хорошо, - сказал я, - тогда каковы первые ветви этого древа?
Каковы те области, из которых произрастает все знание? Я отвечу на этот
вопрос: это память, разум и воображение.
- Чудесно!
- Память приводит нас к истории во всех ее формах, то есть к истории
человеческой цивилизации и естественного мира. Разум воплощается в
философии, каковая в наивысшем своем проявлении представляет собой
математику, включая в себя всю науку. На третьей ветви - воображении - мы
находим поэзию и все ее разновидности: драматургию, оперу и роман.
- А как быть с живописью?
- Это область искусства, принадлежащая воображению.
- Куда в таком случае поместить ремесла и промышленность? Как в эту
схему, к примеру, вписывается ремесло ножовщика, которым искусно владеет мой
отец?
- Я бы поместил их на отдельный побег ветви истории; истории
использования естественного сырья.
Дидро нашел эту идею блестящей. Мы включим в проспект "Энциклопедии"
таблицу, в которой целиком представим нашу классификацию.

С самого начала предмет и масштаб нашего предприятия стали объектом
повышенного интереса не только для всех культурных и образованных людей, но
и для государственных чиновников. Больше пяти лет потребовалось нам для
публикации первого тома, и за это время неустанного труда нам пришлось
столкнуться со всеми без исключения видами притеснений. Правда, еще до этого
я стал постоянным секретарем Академии. Этим назначением я был обязан в
какой-то степени одной своей весьма влиятельной знакомой, которая во сне
явилась мне, если я правильно помню, в виде несобственного расходящегося
интеграла. Эта женщина была не кто иная, как великая и устрашающая мадам дю
Деффан. Я познакомился с ней, когда ей было больше пятидесяти лет. Она
страдала слепотой, и в ее лице осталось очень немного от красоты, некогда
очаровавшей стольких представителей противоположного пола (муж оставил ее,
узнав об одной скандальной связи). Тем не менее она сохранила способность
распоряжаться и управлять людьми по своему усмотрению и сохранять полную
самостоятельность в действиях и поступках.
После смерти охладевшего к ней мужа она заняла большие апартаменты с
множеством комнат в двух этажах монастыря Сен-Жозеф, и именно там я начал
посещать ее салон вместе с такими друзьями и знакомыми, как Монтескье и
Вольтер. Жан-Жак тоже часто бывал там (за прошедшее время он сумел довольно
высоко подняться по общественной лестнице). В середине столетия этот салон
считался средоточием интеллектуальной жизни Парижа. Приглашение в него
рассматривали как высокую награду, а изгнание - как тяжкое наказание. Сама
мадам дю Деффан, высокая сухопарая женщина, царила над всеми; недавняя
потеря зрения мало повлияла на ее дух и лишь закалила ее от природы твердый
характер.
Великое событие происходило каждый четверг, когда я вечером покидал дом
дражайшей мадам Руссо (я продолжал жить с приемной матерью, хотя мне уже
минуло тридцать лет) и отправлялся в роскошные апартаменты монастыря
Сен-Жозеф. У парижского общества того времени были другие притягательные
достопримечательности - например, мадам Жоффрен, тоже державшая свой "двор",