"Павел Гросс, Екатерина Счастливцева. Хобо" - читать интересную книгу автора

Павел Гросс, Екатерина Счастливцева

Хобо


Выходя, они встретили одного Киринеянина, по имени Симона;[1] сего
заставили нести крест Его.

(Евангелие, Мф. 27:32)


И мы не знаем, что было впоследствии, потому что имя Симона больше не
упоминается ни в Евангелии, ни в других местах Нового Завета. Но мы знаем,
что дети его, сыновья Александр и Руф, были христианами, впоследствии
известными в Церкви людьми.

(Из проповедей о. А. Меня)


Дядя Сэм проснулся в тот момент, когда рядом с ним с грохотом
обрушились стропила. Гадство какое, подумал он, отползая от извивающихся
языков пламени, едва-едва не хватающих его за дырявые башмаки. Какой-то
пьяный ублюдок поджег чердак. Поджег, кол ему в жопу! Договаривались ведь не
разжигать костер ночью. Нет, кому-то... холодно стало...
Справа от Сэма что-то с хлопком взорвалось и он, чуя нутром, запах
курносой... коснулся чьей-то холодной ладони. В слуховом окне появилась
чумазая физиономия Хриплого.
- Валяй сюда, черенок хренов!..

- Меня мало интересуют ваши заморочки!
- Ну-у, э-э... м-мм...
- Что "э-э... м-мм.."? Это ваши проблемы. Вопросы есть?
Вся комната, в которой происходил разговор, была завалена бумагами и
картонными коробками. Они (коробки) образовывали круг, в центре которого в
высоком кресле сидел человек, утянутый с ног до головы в черные одежды.
Человек держал в руках плетку и властно глядел на стоящих у двери крепких
парней.
- Понимаете, - заметил один из парней, - мы просто не успели. Дел-то и
без этой стрелки невпроворот.
Сидящий в кресле взглянул на осмелившегося перечить красными
воспаленными глазами.
- Черт возьми! А я что, ерундой страдаю, по-вашему?
Парень неуверенно пожал плечами и сделал два шага назад.
- Вы только послушайте! Нет, - человек встал, - вы только послушайте,
что он говорит. Не успели! Да плевать я хотел на ваше "не успели", нахрен.
Он, помолчав некоторое время, продолжил:
- В общем, так, даю вам три часа времени. Стрелка назначена, место
оговорено. Бабки в машине.
- А ключи?
Человека, минуту назад поднявшегося с кресла затрясло от ярости: